I
Пронзительно яркие звезды Адриатики навевают мысли о вечности. С веранды небольшой уютной гостинцы хорошо различимы мерцающие огни ночного Сан-Марино. Откуда-то снизу доносятся томные звуки аккордеона на фоне почти неслышных чувственных вздохов моря. Воздух Римини пропитан какими-то незнакомыми ароматами, то густыми и сладкими порой до приторности, то вдруг озоново-свежими, по-настоящему морскими.
Практически растекшись в кресле, пытаюсь удобнее пристроить гудящие ноги – им досталось сегодня серьезное испытание. Но на душе умиротворение, и усталость в расчет не берется оттого, что свершилось предначертанное Духом.
Вспоминаю слова русского православного священника из города Бари, произнесенные им возле каменного спуда, под которым покоятся мощи святителя Николая-Угодника Архиепископа Мир Ликийских:
– Вас здесь собрал Дух Святителя Николая. Никто из вас под сводами этого крипта не оказался случайно. Он вел вас через трудности преодоления огромного расстояния, через материальные и всяческие другие преграды. Вы все были избраны Им, чтобы здесь, в святом месте, вы смогли помолиться за родных и близких, помолиться за Родину.
Простые слова, но они так необыкновенно пронзительно звучали в этом месте. А наверху, в католическом храме, проходили церемонии бракосочетаний, и, наверное, было символично, для меня, во всяком случае, что в тот момент, когда я приложился к святым мощам, орган торжественно выдохнул звуки свадебного марша Мендельсона.
Незримое присутствие Духа ощущалось в просветленных лицах паломников, в тихих и светлых слезах, омывших глаза людей. Замечаю, что ауры у всех выровнялись и приобрели ровное голубовато-серебристое сияние. В себе чувствую прилив новой энергии незнакомого качества, прислушиваюсь и понимаю, что это Дар. Его Дар, щедрость и значение которого мне еще придется осознать. Но то, что в дальнейшем он будет переложен мной в слова этой книги, я уже нисколько не сомневаюсь.
Итальянская ночь незаметно на мягких лапах прокралась и полностью вступила в свои права на всем побережье. Стихли Средиземноморские мотивы, иллюминации тоже поубавилось, но спать не хотелось. И в этой окутавшей мир зыбкой тишине вдруг отчетливо стал слышен могучий звук пульсирующего сердца моря. Накатывающийся ритм этих звуков, как завораживающе-первобытный рык бубна шамана, в каждом из нас будит, что-то глубинное, трудно осознаваемое, но такое притягательное, каким может быть только что-то воистину настоящее.