Все так, Джейн и Патрик были любовниками. Пусть связь их была и
недолгой, зато весьма бурной. И эта женщина была единственной его
надеждой. Нет, она не потеряла голову от любви к судовому хирургу,
хотя он и был хорош собой. Патрик надеялся на другое чувство. Он
прекрасно помнил, как Джейн оказалась в его объятиях... Хм.
Впрочем, скорее уж, наоборот. Он оказался в ее объятиях. Да. Так
будет куда точнее. Произошло это после той памятной дуэли. И
причина таилась в яростном соперничестве между господином Джонсоном
и госпожой Атчесон. И коль скоро она начала торговаться...
– О-о. Миссис Джейн. Мое почтение, – с напускной учтивостью
поздоровался Джонсон.
– Мистер Генри, – кокетливо стрельнув глазками, мило улыбнулась
вдова.
– Я вижу, вам приглянулся этот раб.
– Вы ведь уступите даме, не так ли, мистер Генри?
– Сожалею, миссис Джейн. Если бы вы назвали цену первой, то я
несомненно уступил бы вам пальму первенства.
Народ заволновался, явно почувствовав грядущую потеху. Что
делать, жизнь на острове достаточно скучна и однообразна. А Патрик
невольно воспрянул духом. Настроение толпы говорило о том, что так
просто это дело не закончится, а значит, у него появилась
надежда.
– Извините, но я уже сказал свое слово, и теперь от него не
отступлюсь, – продолжал между тем господин Джонсон. – Однако,
правила приличия не позволяют мне быть неучтивым с дамой. И коль
скоро я не могу уступить вам этого, то с радостью подарю любого
другого. Шестнадцать фунтов. И покончим с этим.
– Вы очень любезны, сударь. В таком случае не могли бы вы
подарить мне вот этого? – Она капризно указала пальчиком на
Патрика.
– Миссис Джейн, я же сказал, вы можете выбрать любого
другого.
– Да, да, конечно. Простите, я как-то не сообразила. Двадцать
фунтов любезнейший.
– Что это значит?
– Вы пообещали мне любого из своих рабов. Однако упорно не
желаете отдать мне этого.
– Полноте. К чему вам этот мешок с костями. Двадцать пять
фунтов.
– Об-божаю погреметь костями. Пятьдесят фунтов.
– Шестьдесят фунтов, – не сдавался Джонсон.
– Вы ведь не отступитесь, да, мистер Генри?
– Проверьте.
– Как я вас понимаю. Ради честного словца, и так далее, и тому
подобное. Сто пятьдесят фунтов.
– Двести фунтов, – зло взглянув исподлобья на издевающуюся над
ним женщину, бросил Джонсон.
– Ах нет. Для меня это уж слишком. Он ваш. Я полагаю, что теперь
вы мне не подарите своего раба?