– Мужчине без силы нельзя.
– Отчего же. Вы вон уже месяц живете – и ничего, даже
поправились слегка, – «шаман» окинул негра насмешливым взглядом. –
Ладно. Я могу вам вернуть мужскую силу. Но у меня есть условие.
– Мы сделаем все, что ты скажешь.
– Надеюсь. Итак, вы больше никогда не возьмете силой ни одну
женщину, ни белую, ни черную. Если она сама того захочет, то так
тому и быть. Но, если я узнаю о насилии, вы все опять лишитесь
мужской силы.
– Но если кто-то...
– Нарушит один, ответите все, – не собираясь по этому поводу
торговаться, оборвал Патрик.
– Мы сделаем, как ты скажешь, шаман, – решительно тряхнув
головой, ответил надсмотрщик.
Патрик подошел к одной из полок и, взяв небольшую склянку,
протянул ее негру. Он уже давно ожидал подобного визита, поэтому
был готов. Но представитель надсмотрщиков появился только теперь.
Возможно, это было связано с плохим состоянием здоровья доктора.
Лиз, кстати, говорила, что Абач интересовался его самочувствием. Не
иначе – испугался, что вот-вот помрет шаман, и некому будет снять
проклятье.
– Высыпь щепотку порошка в кружку с водой, размешай и выпей. И
так же пусть сделают все остальные надсмотрщики, – пояснил Патрик,
а потом внимательно посмотрел на Абача и строго закончил: – Все. Ты
меня понял. Иначе лишитесь силы до конца своих дней.
Всего на плантации было десять надсмотрщиков, и все из числа
чернокожих, за исключением Джеймса. Однако среди них не было
единства. Они были разделены на две неравные группы. Четверо во
главе с Абачем, некогда бывшим вождем. Шестеро держались отдельно,
нарочито не желая принимать его лидерство.
Патрик безошибочно определил, что Абач решил разыграть карту с
противоядием, дабы утвердить свой непреложный авторитет. Вот только
Кларку такие игры были ни к чему, потому что могли ударить по нему
же. Отчаявшийся человек, и уж тем более мужчина в расцвете сил,
внезапно ставший импотентом, способен на все, что угодно. А
неожиданности ему сейчас не нужны, и без того из-за полученных ран
потеряно слишком много времени.
– Я все понял, шаман. И все сделаю так, как ты сказал.
Абач выбежал на улицу, причем у Патрика не было даже тени
сомнений, что надсмотрщик выполнит его условие и противоядие
получат все пострадавшие. Правда, и в том, что тот обставит все в
выгодном ему свете, доктор также не сомневался. Ну да их интриги
его меньше всего волновали. Лишь бы не путались под ногами, а там
пусть интригуют, сколько влезет.