Кто что нашел? Тьма с ним. Подумаю об этом позже.
Эргель же развернулся и побрел в обратном направлении.
Вот и славно. Я перевела дыхание и направилась по указанному маршруту. Но в пяти шагах остановилась и, обернувшись, задала неожиданный даже для себя самой вопрос:
– А кто первая?
– В смысле? – нахмурился оборотень, обернувшись.
– Первая, с кем носился лорд Вилмар Орем.
Оборотень поморщился, словно у него вдруг заболели все клыки.
– Невеста его! – И тут же добавил: – Иди давай! И удачи, рыжая!
– Ага! – кивнула я, вспомнив, что нервничаю, боюсь, не готова, и вообще…
Быстро взбежала по тем несчастным трем ступеням и, пока не передумала и не струсила, толкнула дверь.
Внутри было темно, хоть глаз выколи, пахло свежей побелкой, словно комнату только отремонтировали, но в то же время – старой пылью. Странное сочетание, от которого щекотало в носу.
– Эге-ей! – позвала я, но никто не отозвался. – Есть кто?!
Тишина!
Я несмело вошла в помещение, прижимая к груди котомку и пытаясь хоть что-то разглядеть в полной темноте.
– Ау! – чуть не воем позвала я. – А как пройти в приемную комиссию?
И в этот миг входная дверь хлопнула с громким стуком, под потолком вспыхнули с десяток магических светильников, а я от неожиданности едва не села прямо где стояла.
– Ой-ой! – все, что смогла выдавить я, осознав, кто именно входит в состав комиссии.
За длинным высоким столом сидели три полупрозрачные человеческие фигуры – две мужские и одна женская. Совершенно лишенные цвета, словно сотканные из дыма или тумана. Жутковато как-то. А учитывая, что глаза мерцали голубым светом…
Отлично просто. А где же приемная комиссия?
Напротив стола сиротливо стоял один-единственный стул. Ровно так, чтобы призраки могли разглядеть несчастного поступающего как следует. И больше ничего. Как в допросной, честное слово.
Что-то не припомню, чтобы мама мне рассказывала о чем-то подобном. Помнится, по ее словам, ее принимала комиссия, конечно, не самая человеческая, но хоть живая. По крайней мере.
– Добро пожаловать в Редвержскую Академию стихийной магии, – прогудел тот призрак, что сидел посредине.
В конце своего жизненного пути, похоже, это был старик с длинной окладистой бородой, заплетенными в две косы волосами и с маленькими очками на крючковатом носу. И видимо, занимал весьма значимую должность, ибо Академия не отпустила ценные кадры и после смерти, а на груди виднелся пусть и поблекший, но все же четырехлистник – герб нашего чудесного учебного заведения.