Вообще, Машка – интересный кадр. Во-первых, именно Машка. Не
Мария, не Маша, не Машенька или Маруся. Нет, откликается на любую
модификацию имени. Но представляется Машкой, и все в группе
называют ее именно так. Спросил у отца, оказывается, по паспорту
она Марина. Но все с детства кличут Машкой. Высокая, более метра
семидесяти, стройная, даже худенькая, но не доска-манекенщица. В
плавных кошачьих движениях ощущается сила. Второй разряд закрыла за
две смены, да еще успела сверх того на четверку сходить. Для
женщины очень неплохо. Если, вообще, не рекорд. А с учетом возраста
– невероятно.
Остальной набор качеств – совершенно обычный. С одной маленькой
оговоркой. Обычный для нашей компании. Для тех, то есть, кого батя
воспитывал. Старой школы, выросшей из традиций советского туризма,
когда личные интересы всегда приносились в жертву общественным.
Сейчас такое редкость, каждый носится со своей индивидуальностью и
креативностью, как с писаной торбой, нередко забывая при этом дело
делать. У Машки этого напрочь нет. Настолько, что я успел
разглядеть за то время, что мы на Мутных рядом стояли, с Санечкой
по камушкам прыгали да мой день рождения праздновали. Это о многом
говорит.
Но одна девочка – слабый противовес. Как и то, что мне теперь
уже двадцать семь, а не двадцать. С другой стороны, в первый раз я
такую группу в двадцать и тащил. Тогда справился, теперь, тем
более, должен.
Вот с такими, примерно, мыслями я ребят и уводил. Зря опасался,
на деле оказалось намного лучше.
Чем хороши военные: понятие дисциплины вбито в рефлексы.
Приказали идти след в след, шагу в сторону не сделают. Сказали
отдать груз – достал и отдал. Объявили учебные занятия – пошли
заниматься. Без всяких интеллигентских штучек: «А тут удобней! Да я
в порядке! Я могу еще больше тащить! Зачем это надо, одежда же
вымокнет!». Эти ребята четко знают – начальству видней. Привыкли.
Одного этого достаточно, чтобы спокойно выпускать вояк на категорию
выше, чем гражданских того же опыта. К высшим категориям, конечно,
это не относится, там конкретные знания нужны, а вот к
двоечкам-троечкам – запросто.
Вот это я весь день и использую самым беззастенчивым
образом.
Ползу потихонечку вверх, периодически посматривая, как держатся
клиенты. Были бы опытные люди в группе – шел бы своим темпом, ни на
кого не ориентируясь. На единичке нет смысла постоянно держаться
плотной группой. Каждый идет, как ему удобней, а собираться можно
на привалах с интервалом в сорок минут. Но тут другая ситуация.
Стоит мне пойти быстрее, и Потаповы мужички помчатся за мной,
стараясь не соскочить с хвоста. И сдохнут. Может, не все, но
кто-нибудь – обязательно. А дальше просто, как пень – еле
плетущийся, хотя и разгруженный до нуля, аутсайдер, потери времени
на его ожидание, рваный темп у остальных. В итоге имеем постоянное
топтание на одном месте и полностью вымотанную к ночевке группу. На
первых двух переходах несколько раз ненадолго увеличивал темп,
приглядываясь, кто как реагирует на изменения. Теперь уже не надо,
про физическую подготовку ребят знаю достаточно. На втором привале
перераспределил груз. Дальше пошли совсем ровненько и достаточно
споро. Судя по всему, Потап когда говорил, что с горами знакомы
немного – не врал и не преувеличивал.