- Вот именно! А кто еще раз перебьет – тому хребет перебью.
Ферштейн?!
- Так точно! – ответили из рядов, нервно хихикнув при этом.
Понятно, Лисов выкаблучивается. Дембель херов. Вот кому бы хребтину
хрустнуть. Пополам.
- Вот и замечательно. Продолжаю, мучачи и амиги, – Пчелинцев,
как обычно с ним и бывало – начал раскачиваться на носках в такт
речи. – Война. Кто с кем – не знаю, но без пиндосов никак не
обошлось. Надеюсь, и мы в долгу не остались. А посему…
К майору подбежал Андрушко, сжимая в потных руках старый,
советский еще ДП-12. И что-то зашептал Пчелинцеву.
- Благодарю за службу, товарищ кусок! – вскинул ладонь к берету
комбат. И снова обратился к бойцам. – …А посему – могу обрадовать и
огорчить. Огорчаю тем, что столовку нашу, скорее всего, развалило.
Радую: замполита с особистом, наиболее вероятно, размазало. Но,
свинцовые трусы носить не будем! Радиация в норме! Ну, почти!
Отставить радости и прочую гомосятину! – оборвал комбат, начавшийся
галдеж. – Или забыли, урюки, кто страшнее радиации?! Так
напомню!
Батальон сразу смолк.
- Командиры подразделений – ко мне! Остальные – во двор!
Разрешаю перекур и перессык, кто в штаны не успел!
К майору строевым шагом подошли офицеры, начав представляться
согласно уставу. Совсем не к месту, но что сделаешь, если психика
человека ищет, порой, защиту в привычных действиях…
- Отставить танцы! Минуту! – и когда, в помещении никого из
солдат не осталось, комбат взгромоздился на стол для чистки.
- Нога стоять болит. Приложился где-то, – объяснил он. - Все всё
поняли? Что случилось, в смысле? А не какого беса я на столе
сижу.
- Как не понять! – за всех офицеров ответил капитан Сундуков,
самый старший после Пчелинцева. И тоже из «чеченцев». – Глебыч, ты
все четко обрисовал. Что предлагаешь?
Майор поерзал на столе, пытаясь расположиться поудобнее. Колено
начало крутить все сильнее и сильнее.
- Что там предлагать, товарищи офицеры… Мы – в жопе. В глубокой.
Но мы в тельняшках. Фуле. Приказываю: Выслать в сторону бригады
козла с дозиметром. Если найдутся еще – отправить по отделению на
штуку. Будет фон наверх лезть – пусть катаются по границе,
замеряют. Нам примерная картина нужна. В разведку – только
добровольцы. Ром, сам понимаешь. Только ты. Бойцов и стволы – по
усмотрению.
Сундуков оскалился в усмешке: