– О, я? Да хоть завтра! – Эмили была счастлива. Еще никогда в один день не выпадало ей столько даров фортуны. Она светилась от радости, складывая картины и художественный инвентарь. Хорошо, что она не успела отдать Биллу всех денег в счет будущих платежей! Надо договориться с господином Уолдри по поводу небольшого аванса…Вот только будет жалко, если Джеймс наконец придет сюда к ней, а ее не окажется на месте…Ведь несмотря ни на что, она продолжает думать о нем.
Уже совсем стемнело, когда Эмили и мистер Уолдри подошли к экипажу. Вокруг не было даже прохожих. Эмили деловито нагрузила кучера багажом.
– Дружок, вот, возьми-ка и пристрой куда-нибудь! – распорядилась Эмили. Кучер медленно повернул голову и оглядел Эмили. Молча взял то, что она ему совала, и заложил куда-то под лавку, отвернувшись также без слов. Он был одет в черный дождевик и шляпу с широкими полями. Огромные сапоги торчали на подставке. Он был так угрюм, что Эмили решила больше не тревожить его.
Разобравшись с багажом, она при помощи господина Уолдри забралась в экипаж, который оказался просторен, но не слишком уютен. Темные стены, неудобная жесткая лавка, малюсенькие окошки.
Переступая порог экипажа, Эмили почувствовала дуновение тревоги. Сердце вдруг замерло, но сразу отпустило. Тут только у нее проскользнула зловещая мысль о том, что она впервые видит этого господина и его странного кучера. Она ничего не знает о мистере Уолдри кроме того, что он сам о себе рассказывал. Это обстоятельство заставило Эмили призадуматься. Темная ночь, окраина Лондона, а вокруг ни души…Лишь господин, не понимающий шуток, и его подозрительный кучер. От этой мысли Эмили пробрал холодок, подло пробежавший по коже тысячью острых иголок. Вообще, Эмили всегда с опаской относилась к людям, которые не смеются вместе с окружающими.
И как странно получилось, что все это только сейчас пришло ей на ум. Раньше в жизни Эмили не было ни одного случая, подобного этому. Ее нельзя было упрекнуть в беспечности или легкомыслии. Она всегда была очень и даже слишком осторожной. Что же затуманило ее бдительность? Может быть, как ни банально, вид пятидесяти шиллингов? А может быть, предложение, сделанное ей господином Уолдри по поводу перспективной работы? Или это его выражение: «Завтра к двенадцати дня придете ко мне на Флит Стрит». А может быть, она позабыла об осторожности после появления милого месье Джеймса? Все эти факторы вместе в один миг превратили предусмотрительное создание в глупую растяпу, готовую попасться на примитивную злодейскую удочку.