– Я уверена, это та самая улица, – настаиваю я, когда мы замыкаем третий круг.
Келтон задумывается, после чего говорит:
– Включим-ка логику. Если дерево было столь огромным, как ты говоришь, это грубое нарушение правил Ассоциации домовладельцев. Поверь мне, тут я профи: все, что бы ни делал мой отец, является нарушением правил.
– К чему ты ведешь?
– Я веду к тому, что не все способны противостоять напору Ассоциации.
Наконец до меня доходит.
– Пень! Нам нужно искать здоровенный пень!
И вот он, этот пень, через пять домов.
Келтон улыбается. Он весьма доволен собой. При иных обстоятельствах это вывело бы меня из себя, но сегодня он заслужил свой момент славы. Кто-нибудь другой сказал бы, что я либо вру, либо все забыла, но Келтон даже виду не подал, что сомневается в моей правдивости и моей памяти.
– Ну что ж, это было красиво! – признаю я, и мы идем к дому.
Келтон – сама скромность – пожимает плечами:
– Дедуктивный метод, только и всего.
Но подтверждается и моя способность к дедукции, потому что возле входной двери лежит велосипед Гарретта. Мы спрыгиваем с наших велосипедов и идем к дому. Дверь приоткрыта. Нелепо стучать в открытую дверь, но я делаю это. Ответа нет, и я распахиваю дверь полностью. Вхожу, а за мной входит Келтон. Внутри ужасный запах. Вонь гнили.
– Похоже, здесь мертвец, – шепчет Келтон.
Я не обращаю внимания.
В гостиной все выглядит прилично, за исключением нелепой античной статуи с прикрытыми листочком гениталиями. У кого-то проблемы со вкусом.
– По-моему, никого…
Пошел к черту! Я пересекаю гостиную и углубляюсь в дом.
– Гарретт! – кричу я.
Ответа нет.
– Кто-нибудь есть дома?
Келтон колеблется.
– Ты знаешь, – говорит он, – за проникновение в жилище хозяин запросто может нас подстрелить. И это будет в рамках закона.
– Отлично! – отзываюсь я. – Когда я буду лежать мертвая, ты мне скажешь: «Я же говорил!».
Поначалу Келтон идет за мной, но потом выходит вперед, вспомнив, что настоящий скаут никогда не станет прятаться за спину девчонки.
Мы пробираемся дальше по коридору, и чем дальше мы идем, тем более странным кажется ковер под моими ногами. Он мокрый, а запах еще хуже, чем на входе.
И вдруг я замечаю нечто.
Тропические рыбы. Множество. Мертвые, ими устлан пол в комнате. Я поднимаю глаза и понимаю почему. Огромный аквариум разбит. Когда-то он поднимался к самому потолку, и в нем была создана замечательная экосистема, включавшая коллекцию камней и кораллов. Именно об этом аквариуме говорил Гарретт.