– Доверчивый, от доверчивости страдаю, – он осторожно пальцем потрогал синяк под глазом. – Прошу извинить, но фамилию вы своего батюшки носить изволите или переменили?
– Да нет, не переменил.
Сергей достал из нагрудного кармана куртки паспорт и протянул адвокату.
– Прошу простить за бдительность. Прошу простить, – бормотал он, разглядывая паспорт и даже, вынув из ящика стола лупу, какими пользуются часовых дел мастера, и вставив в глаз, стал внимательно разглядывать фотокарточку в документе. – Страдаю соответственно доверчивости. Ведь три ножевых, знаете ли, ранения. Две пули… – говорил он, пристально разглядывая документ. – Ну все. Благодарю вас.
Он широко улыбнулся, но тут же страдальчески сморщил лицо и потрогал поврежденное место на губе.
– Так вы говорите, что документы похитили? – спросил Сергей, пряча паспорт в карман.
– Да, драгоценный вы мой, похитили. Но папочка был изумительный человек!.. – Александр Михайлович остановился, словно бы выжидая, и вдруг низко наклонился к столу и прошептал: – Он сделал копии. – Он собрался улыбнуться снова, но вовремя одумался. – И сейчас вы увидите завещание своего отца.
Адвокат открыл дверцу стола, достал крохотный старинный сундучок, обитый медными полосками, открыл его замочек медным ключиком и извлек оттуда несколько бумаг. Выбрав нужную, протянул Сергею.
– Вот ваше завещание. Это было предпоследнее дело моего папочки.
Сергей взял документ и, прочитав его, хмыкнул.
– Это все?
– Вы хотите сказать, что почерк не вашего отца? – Адвокат внимательно глядел ему в глаза.
Это только с виду он казался вертлявым и распущенным типом, на самом же деле замечал всякое изменение в лице клиента и был не так прост, как казался поначалу.
– Я не хочу ничего сказать.
Сергей посмотрел на него бесстрастным взглядом. Адвокат чуть заметно улыбнулся.
– Послушайте, драгоценный Сергей Васильевич, я буду с вами откровенен. Откровенен до конца, хотя это не свойственно людям моей профессии. Но это дело касается меня. Лично меня и моего папочки. Суть дела такова, – начал адвокат наконец, надев очки и от этого мгновенно преобразившись в очень солидного и представительного человека, – что завещание вашего отца было предпоследним документом, с которым имел дело мой папочка. Я так и знал, что вы когда-нибудь объявитесь. Я чувствовал, что, возможно, в этом странном завещании имеется разгадка.