Поэтому из-за его мягкотелости и неумения командовать взводный назначил старшим Захара, чему Малышко был очень рад.
Работа спорилась. Когда попадались участки с примесью камней, то их передавали Тарасу. Взяв двадцатикилограммовый лом он играючи разбивал твёрдую землю и, усевшись на край траншеи, отдыхал, ожидая работу потяжелее. Если кто-то укорял его в безделье, отвечал: «Что я баба что ли лопатой землю копать словно в огороде». На него не обижались. Всех устраивал такой порядок вещей.
Разбив очередной попавшийся камень и выбросив осколки из траншеи, Тарас попросил разрешения у Захара и пошёл к ручью попить воды. Напившись, прилёг на травку и заснул.
Работы приостановились, когда под лопатами раздался металлический звон. Солдаты обкопали вокруг, и их взгляду предстал якорь весом не менее полтонны. Расширив траншею, они вчетвером опустились в неё и, ухватившись за якорь, попытались приподнять, но не смогли даже пошевелить. Якорь словно прирос к земле. К удаче не привела ни одна из попыток, то ли из-за слабости бойцов, то ли из-за неудобства.
– Подождём Малышко, что зря мучиться. Покурите пока, – Захар стал ножом очищать от нароста грязи место на якоре, где виднелось что то похожее на надпись. Он не ошибся, выпуклыми старославянскими буквами было написано: «Св. Пётр».
Выкурили по нескольку самокруток махорки, но Тарас всё не шёл. Несколько раз приступали они к работе, но безуспешно. В конец измучившись, просушив на солнце пропитанные потом гимнастёрки и нательные рубахи, так и не дождавшись товарища, ругая его, пошли на ужин.
– Если придём, а он уже кашу трескает, доложу взводному.
– Правильно, Захар, ежели подвёл нас – отвечай, – поддержал один из солдат.
Тарас объявился только к отбою:
– Простите, мужики, задремал я, пригрелся на солнце.
Не произнеся больше ни слова, он завалился на кровать и засопел.
Когда утром пришли на строительную площадку, якорь уже лежал рядом с траншеей.
– Считайте, что сегодняшнюю норму я уже выполнил, но с вас с каждого по недельному сухому пайку.
Солдаты оторопели, не зная, что ответить Тарасу.
– Пошутил я, – и добродушная улыбка расцвела на его лице.
Взводный оценил работу Малышко:
– Ну, ты, и Богатырь. Прямо Илья Муромец. Награждаю тебя недельным сухим пайком и прикажу повару до конца месяца накладывать тебе двойную порцию. Объявляю тебе благодарность.