Разумеется, операции с горячим воздухом требуют расхода топлива – горючих брикетов из прессованной угольной крошки, солидный запас которых «Руритания» приняла на борт в Обоке. Изначально ее паровая машина должна была работать на керосине, а то и вообще уступить место на борту газовому двигателю. Но Леньяр рассудил иначе: в глубине Африки керосина не найти, а вот дров наоборот, в достатке: даже в травяном море саванны то там, то здесь попадаются небольшие рощицы. По его расчетам, «Руритания» могла находиться в воздухе больше двух недель, не нуждаясь в подпитке легким газом. Конечно, к концу этого срока способность нести полезный груз упадет почти втрое, но воздушный корабль будет держаться в воздухе и следовать назначенным курсом – а ведь это, в конце концов, главное?
Мостик заканчивался круглой площадкой, посреди которой возвышалась приземистая тумба с митральезой системы «Гочкис». Симон Рюффо, второй механик и по совместительству, канонир, как-то заметил: «Мы стреляем сверху вниз, потому и тумбы у нас низкие».
До слуха ученого донесся скрежет. Он заглянул за укутанную парусиной митральезу и увидел сидящего на корточках человека – тот возился с рым-болтом, за который крепились тросы, удерживающие мостик. Спина незнакомца не позволяла разглядеть все в подробностях, было видно лишь, как двигается вперед-назад правый локоть.
Незнакомец вряд ли мог слышать шаги Дрейзера, но дрожь мостика он почувствовал – и, вздрогнув всей спиной, обернулся. Ученый сразу узнал того, о ком только что вспоминал.
Симон Рюффо. Невысокий, скрюченный, он комично напоминал обезьянку. Особенно это относилось к лицу с глубоко запавшими глазницами, низким, скошенным лбом и приплюснутым, свернутым набок носом. Леньяр как-то рассказывал, что «Малыш Рюффо» (это было прозвище механика) увлекается британским боксом по правилам маркиза Куинсбери, и это сильно отразилось на его, и без того неказистой физиономии.
– Вот, прах его раздери, разболталось… – заговорил помощник механика, упреждая вопрос Дрейзера. – Слышали, небось, скрип? Надо доложить шкиперу, да только что от этого проку? В воздухе-то растяжки не подтянешь!
Он выпрямился и принялся отряхивать колени; при этом из рукава что то вывалилось лязгнуло о решетчатый настил. Дрейзер пригляделся напильник, из числа тех, какими работают по самым твердым металлам. Он потянулся к инструменту, но Рюффо оказался проворнее: он довольно грубо оттолкнул руку ученого и попытался сам схватить напильник, но зацепился ногой о растяжку. Неловко взмахнул руками, пытаясь устоять на ногах, но при этом задел напильник башмаком. Инструмент заскользил по настилу и улетел за борт. Малыш Рюффо длинно и нецензурно выругался.