Прошла неделя, но и сейчас не трудно вообразить, как в первый день эксперты фанатично метались по квартире в поисках подозрительных бумажек и ворсинок, рылись в карманах хозяйкиной одежды, без устали щелкали фотоаппаратом. Можно понять стремление сыщиков раскрыть преступление по горячим следам. Но какие следы, если даже кинолог в бездеятельности сидел в темном углу, поглаживая овчарку и задумчиво глядя в окно. Как раз на ветке тополя расчирикался одинокий воробей, вдруг да что-нибудь подскажет. А что еще было делать? Как сказал начальник следственного отдела майор Довганич, никакой зацепки и полный штиль. Сам он успел побывать участковым, в операх был не один год, да никакой опыт не помог.
Несмотря на естественную вентиляцию, в комнате присутствует запах пота и крови. Знакомые и всегда непривычные ощущения. Может, и нет запахов, но осознание происшедших событий, их мысленное воспроизведение невольно приводят к защитной реакции всего организма. При всем этом обстановка однокомнатной квартиры выглядит вполне сносной, если не считать мелких деталей. В частности, не доклеены обои, а то, что сделано, не вызывает особого восторга – сразу видна неопытная женская рука. Дверями никто не занимался, потому что замки расхлябаны, полотна в трещинах, краска облупилась. Да и черт с ними – этими мелочами! Главное, виделось стремление самостоятельно украсить свой быт. Не просто красиво обустроиться, а кому-то показать независимый и гордый характер. В целом получилось, и уже хорошо.
На журнальном столике в шеренгу выстроились несколько фотографий в рамках. Будто взгляд из прошлого – детская белокурая головка, крутой поворот и радостное удивление. Но почему из прошлого? Девочка временно проживает в приюте, пока ничего не знает о гибели родителей. Тут же коллективные семейные изображения. Напротив светлого шкафа, на новеньких светлых обоях, вывешены пастельные портреты хозяйки и ее дочери, выполненные в классической манере и с большой любовью. Судя по всему, цвет обоев подбирался в интересах именно картин – чтобы подчеркнуть их мягкую женственность и детскую нежность.
Алексин Степан Михайлович – внешне малоприметный, как будто сознательно скрывающий непростую профессию, основатель сыскного агентства и сам отменный сыщик, впитывал в сознание скромную обстановку, вживался в образы погибших людей. Осматривался, всматривался, вдумывался – как если бы пришел к ним в гости и застал их в добром здравии. С самого начала известно, мужчина и женщина находились в разводе и жили порознь, но каким-то образом погибли в одной постели. Правда, в паспортах зарегистрирован десятилетний брак, но все-таки… Тут сам черт голову сломает. Майор Довганич так и сказал: