Покачал головой и пошел дальше.
* * *
На этой базарной площади Нинка и Маркс иногда расклеивали листовки: на ограде старой церкви, на фонарном столбе, на стенах окружающих домов. По ночам, конечно, – когда здесь было пусто. А днем на площади обычно толклось немало народу. Кто приносил вещи для обмена на продукты, кто, наоборот, – продукты для обмена на вещи.
Приходили сюда и немецкие солдаты, а то и офицеры: норовили сменять консервы, или сахарин, или эрзац-мед, или сигареты на одежду, особенно теплую или хотя бы мало-мальски добротную. Особенно дорого у горожан ценились лекарства. За упаковочку аспирина отдавали целый отрез ткани! Вещи оккупанты отсылали в Германию. Ходили слухи, что в «Великой Германии» и вещи, и продукты распределяют по карточкам, вот гитлеровцы и стараются обеспечить своих фрау и киндеров. Ну и ладно, пусть меняют – главное, чтобы не отнимают, как было в начале оккупации. Тогда немцы врывались в дома и гребли все подчистую. Однако комендант Гросс живо навел порядок. По-немецки – орднунг. Гросс требовал соблюдения правил от всех: и от местных жителей, и от своих солдат. Солдат за грабежи отправляли на гауптвахту, жителей расстреливали за нарушение комендантского часа и за пособничество партизанам и подпольщикам. Но строже всего за сохранение орднунга в городе комендант спрашивал с полицаев, оттого они и лютовали, и грабили, и убивали всех, кто попадался под руку, чтобы никто и помыслить не мог о сопротивлении властям.
Иногда предпринимали рейды и облавы гестаповцы. Тогда еще пуще лилась кровь…
Сегодня на базарной площади немецких мундиров что-то не было видно. Поговаривали, что в Краев прибыл новый заместитель коменданта, какой-то Шварц, что ли, и он глубоко возмущен тем, что германские солдаты «подкармливают большевиков», поэтому запретил солдатам что-то менять или покупать у местного населения.
Ну что ж, новая метла всегда по-новому метет, известное дело!
Однако, хоть гитлеровцев не было, на площади сегодня оказалось довольно многолюдно. И Нинка знала, почему! Потому что на церковной ограде минувшей ночью появилась новая листовка и ее пока еще не успели сорвать. Около ограды толпился народ, а оттого в кружку старого нищего, который сидел около церкви, нет-нет да и падали медяки или рядом с кружкой кто-нибудь клал на землю кусок хлеба или картофелину.