Тут Максим дождался желанного часа – сел за руль, как и было обещано перед поездкой. В свои 8 лет освоил машину, но не мог ногами достать до педалей тормоза и сцепления. Не беда – сядет на колени и будет заводить машину, крутить рулевое колесо и переключать скорость, а папа – выжимать сцепление и тормозить. И дело пошло, двинулись в путь. Перед отъездом решили доехать до Малиновки, посмотреть на знакомую с велосипедного детства деревеньку, с домами в один порядок и с погребами напротив каждого дома, и с большими жирными свиньями на дороге. Убедились, улица – деревня на месте, свиньи тоже, только домов меньше стало.
Максим рулит, скорости переключает, едем не спеша домой, через 2-е отделение совхоза им. Горького. Там жили мои одноклассники – Толя Моисеев (дослужился до полковника), которого не видел ни разу после школы и Сергей Моисеев (преподаватель Рязанского пединститута), с ним встречался раз в начале 2000-х годов.
Довольный Максим руль вернул только перед переездом через железную дорогу, у Заготскотского пруда. Провел машину сам, с десяток километров проехал. К радости грибной добавилась радость водителя автомобиля, что было ему дороже любых грибов…
Дома перебрали, почистили и промыли грибы, мама сварила грибной суп и пожарила грибы. При этом подсчитали, что собрали 575 белых грибов! Хотелось и завтра, в воскресенье туда же отправиться, с утра пораньше, чтобы успеть в Москву. Но утро вечера мудренее, встали с Максимом поздно и второй раз в грибной рай не попали, пора было собираться в дорогу. Мама дала в дорогу мытых и крупно резанных белых, сказала, сварите – а остальные заморозите в холодильнике. Что осталось – порезала на сушку.
В осень того же года, когда опять приехал в Мосолово, мама рассказала о секрете наших белых грибов, которых было много и не червивых. Год 1986 – год Чернобыльской катастрофы, шлейф радиоактивного облака зацепил и нашу далекую местность. Чтобы выморить нежных червячков – этого хвоста хватило, вот и причина появления такого обилия не червивых грибов. С людьми Советская власть поступила благородно – стала платить Чернобыльские деньги. Деньги платили даже в Мосолове, пусть небольшие, но без бюрократии, справок и заявлений, всем проживающим в зараженной местности дали немедленно, что приятно.