– Руби!
Взмах катаны, и Маркус выбирается в образовавшееся отверстие, чертыхаясь и вырывая лоскуты волос, прилипших к паутине. Прибывающие монстры вынудили охотника так и остаться стоять с юбкой из паутины, отстреливаясь, пока эльф носился вокруг него, орудуя катаной – все же пинать твердые хитиновые панцири существ весом под тридцать килограмм оказалось больновато, особенно через мягкие кожаные сапоги.
Предпоследний паук с хрипом осел на траву. Из его спины выглядывал наконечник стрелы, блестящей от прозрачной крови. Последний же, оторвавшись от паутины, спикировал на эльфа, однако лишь нанизался на тонкое лезвие катаны, доехав пушистым брюхом до крепко сжатых на рукояти пальцев. Взмах руки – и туша покатилась по траве. Маркус, выпутываясь из последних липких ошметков, про себя отметил, что два уровня назад эльф ни за что бы не смог с такой легкостью удерживать и швырять подобные веса.
Эльф медленно подошел к ближайшему трупу, лежащему на спине с согнутыми лапами, и медленно погрузил в него клинок. Затем с тем же наслаждением вытащил его. Снова погрузил. И опять. И опять.
– Ноэль! – окликнул его лучник, – ничего не поделать. Кто мог подумать, что такая громадина может висеть наверху?
– Мы должны были подумать, Маркус. Мы. Мы должны были смотреть в оба, мы же идем позади, черт побери.
Охотник устало смотрел на беснующегося товарища, каждое слово которого камнем ложилось на душу.
На его спину они старались не смотреть, слишком ужасное зрелище она собой представляла. Рука воина по-прежнему крепко сжимала огромную волосатую лапу, увенчанную двумя серповидными когтями. Зрачки Бориса опустились и теперь он просто смотрел перед собой остекленевшими глазами.
Они забрали его меч, сняли нагрудник и зелья. Ноэль вытащил из превратившегося в ослизнелую дыру паучьего глаза вторую катану, оторвал массивные паучьи челюсти, называвшиеся, конечно, «паучьими клыками».
– Закапывать все равно… – начал было Маркус, но мечник дал понять, что и не собирался хоронить товарища. Ночные падальщики все равно выкопают.
Тихо. Как только они вошли в туман Седого Леса, их сразу поразила царящая здесь тишина. Они продвинулись в него не более чем на километр, а по информации НИПов он простирался на десятки. И чем дальше, тем гуще… Маркус нес вещи Бориса, а Ноэль взвалил на себя мешок с челюстями.