Огнеопасный страх ведь меня не убивать собирается, всего-то поиграть. Буду поджаренная, но живая...
— Нет.
Аж от сердца отлегло. Мой кошмар решительно стремился к званию условно положительного героя. Против настоящего героя без страха и упрека его злодейская морда не выстоит, но на фоне вот таких вот несдержанных пироманов хищник казался просто ласковым зайчиком.
— Очень милая семейная встреча, — пробормотала я, чувствуя, как теплая лапка коснулась моей ноги. Дося, высунувшись из-под кровати, дергала меня за брюки, призывая забираться к ней.
Хищник, стоявший ко мне спиной, этого не видел, а вот Делмар заметил, но обратил внимание почему-то не на мочалку:
— Раяр, позволь спросить, — хищник хмыкнул, но благосклонно кивнул. — Ты специально ее так наряжаешь?
— Что? — мой удивленный кошмар обернулся ко мне, осмотрел с головы до ног. Взгляд был странный... растерянный такой, словно он только сейчас заметил мой совершенно непрезентабельный вид. — Хм-м-м.
— «Хм-м-м»? — усмехнулся огнеопасный братец. — Это все, что ты можешь сказать?
— Не обращал внимания, — честно признался Раяр. — Разберусь.
И я не знала, радоваться мне, что он с моим гардеробом разберется, или стоит беспокоиться.
Вечером, снова прячась в ванной, поняла, что нужно было беспокоиться.
Худая, верткая черноглазая брюнетка с длинным носом и нервными пальцами, которая ворвалась в мою спальню как раз во время ужина, оказалась местной модисткой... очень польщенной доверием хейзара, а оттого пугающе исполнительной.
А я не хотела, чтобы меня трогали прохладными пальцами, обмеряли черным швейным сантиметром и нежно поглаживали голые руки, восхищаясь моим теплом. Не хотела и просто не смогла долго терпеть.
Пятнадцать минут — и я, полураздетая, но очень решительная, заперлась в ванной, чувствуя странное дежавю, но упрямо держа оборону.
— Давайте не будем расстраивать господина, — мягко журчал ее голос. — Выходите, моя нежная, у нас еще столько дел.
— Каких дел? Вы меня обмерили, с вашей модой я все равно не знакома, так что давайте вы мне просто подберете одежду из уже готового на свой вкус, и все. Облегчим друг другу жизнь.
Мое предложение оскорбило ее до глубины души. Пришлось слушать о том, что она профессионал, ее имя известно далеко за пределами Мглистого удела и вообще: