Для перевозки всего нажитого имущества хватило небольшого крытого грузовика. Машина остановилась у подъезда рядом с другим автомобилем, побольше. Из того уже вынесли все добро, и грузчики таскали мебель к лифту. Григорьевы решились обойтись без грузчиков. Из принципа, когда глава семейства узнал, что за подъем на каждый этаж берутся деньги.
– Какой подъем, если у нас лифт! – возмутился он.
– Гражданин, так положено, – ответили ему.
А кем положено, зачем положено и, в конце концов, на кого – ответа не было.
Отец с тремя родственниками начал таскать мебель. Игорь тоже решил внести посильный вклад в работу и взял аккуратно перевязанную стопку книг. Она оказалась тяжеловатой для шестилетнего мальчика, но Игорь мужественно поволок ее на третий этаж. В квартире напротив была распахнута дверь, оттуда выглянул мальчуган, выглядевший ровесником Григорьева, и дружелюбно сказал:
– Привет, ты тоже будешь здесь жить?
– Ага, в двухкомнатной квартире, – ответил Игорь, чрезвычайно гордившийся собственным жильем.
– А у нас трехкомнатная, – сообщил мальчик, несколько поумерив восторг Григорьева. – Как тебя зовут?
– Игорь. А тебя?
– Витя.
– Ты родителям помогаешь?
– Нет, они сейчас мебель таскают. Вот когда поставят ее, я буду разбирать свои вещи.
– Тогда идем во двор, посмотрим, кто тут еще есть.
– Идем, только я скажу, что ухожу.
Так Игорь подружился с Витей, Виктором Ефимовым. Ребята оказались одногодками. Больше того, в их подъезд заселились еще две семьи, в которых были шестилетние мальчики, Олег Сквозняков и Алексей Звонцов. Причем в остальных подъездах дома их погодков больше не было, а во всем дворе оказалось еще три человека. Но с теми тремя отношения сложились, как с обычными знакомыми по двору, а вот между собой мальчики крепко сдружились. Лидером с большой натяжкой можно было назвать Ефимова, поскольку частенько в различных забавах Григорьев брал на себя роль организатора и вожака. А вот Звонцов был явным аутсайдером, поскольку был трусоват по натуре и физически слабее приятелей. Отец Алексея любил выпить и спьяну частенько лупцевал сына за реальные и выдуманные провинности. Одной из таких расправ невольно поспособствовал Григорьев.
Однажды случилось почти невероятное событие. Папаша Звонцова вдруг расщедрился и вместо бутылки купил сыну мяч. Резиновый, но довольно приличного вида, стоивший аж три рубля. Вскоре мальчики затеяли игру в футбол. Резвились на небольшой площадке, с одной стороны которой росли большие деревья. Двое из них исполняли роль штанг ворот. Третьему, росшему чуть позади, выпала другая, печальная роль.