– Убей меня Кряги, – шептал я, пуская кровавую змейку изо рта. Лучи света канатами свисали вниз, касаясь волос на руках и причиняя им боль. Ведь этот свет электрический. Я чувствовал его нестерпимую силу. И оно причиняло мне боль. И мне хотелось кричать.
– Будь ты проклят Кряги.
Меня тащили в камеру два человека, мои ноги стали змеями, и они пытались уползти прочь от меня. А потом я упал на кровать в камере и сам стал змеей. А мои извилины в мозгах крутились и скручивались в разных позах, пытаясь уползти из ушей.
***
– Как настроение? – спросил Кряги.
– Можно закурить?
Коротышка усмехнулся и дал сигарету.
– У меня к тебе хорошие новости, – он усмехнулся. – Твоя невеста скоро будет у тебя.
– Какая невеста?
Кряги усмехнулся и, развернув монитор, включил на воспроизведение видео. На экране появился …я собственной персоной. При солдатском обмундировании я сидел перед пылающим камином. А потом я, сияя лицом, гладким как у ребенка, заговорил: «Любимая я стал солдатом. Я тебя люблю, выходи за меня замуж. Ты можешь верить этим людям, они отвезут тебя с детьми ко мне. Зети в Шантале очень хорошие люди. Они добрые. Здесь есть школа и детский сад для Фью и Уки. Можете даже прихватить пса. Прошу, прости меня за все и приезжай скорее».
– Ну как? – усмехнулся Кряги.
– Глаз мерцает, – стиснул я зубы.
– Искусственный интеллект занимался этим видео целую ночь. Наши спецы, конечно, постарались. Видишь, какие ресурсы брошены на тебя.
– Когда они приедут, что вы с ними сделаете?
– Допросы, все как всегда. Я думаю, даже для детей не будет сделано исключений.
– Я уничтожу тебя Кряги, – я наклонил голову. Боль пронзила меня, когда я увидел его ухмылку.
– Семерку, – процедил он. – Быстро.
Ток вновь пронзил все моё тело. В этот раз оказалось еще больнее.
***
Восьмичасовой рабочий день у Кряги означал для меня избавление в конце дневных суток. Меня возвращали в камеру, а я, вскрикивающий от боли, превращенный в растение, думал о том, что возможно мне и не повезло. Я мог бы счастливо погибнуть от рук роптов.
Надо помочь миру избавиться от Кряги. И есть только один шанс, когда меня пристегивали к стулу, Кряги совсем близко. У меня есть один бросок. Только один. Я должен прокусить ему сонную артерию. Лежа на нарах, я улыбнулся в предвкушении пиршества. Завтра. Это произойдет завтра.