Начальный этап – дорога вниз, в подземелье, в мрачный Аид. Посвящаемый проходил через ряд залов и подземелий, где чередовались яркий свет и кромешная тьма, разнообразные ужасы и чудеса. Одни жрецы в масках изображали страшных демонов преисподней, другие демонстрировали поражающие воображение фокусы. Так, в ходе Дионисий жрец опускал горящий факел в воды реки, а затем вынимал его – горящим, не погасшим.
Конечная точка пути вниз, его кульминация подразумевала катарсис – очищение, перерождение души вследствие перенесенных испытаний, обретение нового знания, новых сил.
Завершающий этап – возвращение к жизни и ее радостям. Он сопровождался танцами, радостным пением и угощением.
Мистерии, проводившиеся в местечке Элевсин, недалеко от Афин, были основаны на мифе о богине плодородия Деметре и ее прекрасной дочери Персефоне. Юную Персефону страстно полюбил суровый Аид – царь подземного мира, мира мертвых. Увы, взаимности он не нашел!
Тогда Аид похитил юную Персефону, а ее мать Деметра сильно затосковала и впала в сильнейшую апатию. Скорбь ее привела к умиранию всей природы, в мире настал голод, мир погибал. Никто не знал, что делать, и тогда старая служанка Ямба предприняла отчаянный ход: она принялась кривляться, непристойно шутить, показывать разные фокусы… она даже разделась и, подражая гетерам, принялась танцевать в таком виде, пытаясь развеселить богиню. Нелепая, шокирующая выходка дала результат: Деметра улыбнулась. Выйдя из ступора, она обрела новые силы и сумела добиться того, чтобы Аид ежегодно отпускал к ней дочь.
Участники мистерий подражали шутовским действиям Ямбы. Гротеск и юмор, подчас непристойный, были важной частью ритуала.
Сохранились изображения различных сцен из обрядов посвящения, иногда довольно жестоких. Так, на одной из фресок Виллы мистерий молодую девушку подвергают бичеванию. На других барельефах сцена более мирная: иерофанты льют на голову участника мистерий то ли вино, то ли пиво, то ли просто воду, совершая омовение. При этом на некоторых изображениях посвящаемый находится в чем-то вроде саркофага, полузарытого в землю. Но независимо от тяжести обряда, смысл его был одинаков: посвящаемый должен был пережить испытания, порой – ритуальную смерть, чтобы затем возродиться для новой, блаженной жизни.