Вот так все и началось. Когда вы Свет, дни и ночи не имеют большого значения. Вам не нужно отдыхать, когда на улице темно, – вы просто проводите несколько часов, скучая во мраке. Но отсчет суток важен для Живых, которые таким образом измеряют свою активность. Эта история о моем возвращении в живое тело. В тот момент до погружения в плоть мне оставалось всего шесть дней и ночей.
* * *
Остаток дня я провела в почти неприличной близости к мистеру Брауну. Когда вы следуете за хозяином, вам необязательно ходить за ним из комнаты в комнату. Например, я никогда не сопровождаю мужчину-хозяина в душ и не стою над ним у семейного ложа. Мне с самого начала были понятны законы выживания. С того момента, как я нашла свою первую хозяйку, моя жизнь подчинялась правилам, за нарушение которых мне грозила страшная кара.
Я ясно помнила все детали своего призрачного существования. Но у меня осталось всего несколько воспоминаний о том времени, когда я была Живой, а не Светом. Образ мужской головы на подушке рядом со мной. Волосы цвета соломы. Открыв глаза, он смотрел не на меня, а на окно, стекло которого дребезжало от порывов ветра. Красивое лицо, не оставлявшее в душе тепла. Я помнила, как видела в окне отражение своих глаз, когда провожала его долгим взглядом. Он проехал на лошади через ворота нашей фермы и поскакал к горизонту, тяжелому и мрачному от черных облаков. А кроме этого был образ испуганных глаз, смотревших на меня сквозь слезы. Я помнила свое имя и возраст. Я знала, что была женщиной. Но все остальное поглотила смерть.
Боль после гибели тоже хорошо запомнилась. Мои первые призрачные скитания начались с осознания холода глубокой могилы. Внезапно в непроглядной тьме я услышала женский голос, читавший «Оду соловью» Джона Китса. Ледяная вода обжигала мое горло и болью раскалывала ребра. Уши наполнились звуком, похожим на вой демонов. Но я уже слышала ее голос и потянулась к ней. Сначала из потока вырвалась одна моя рука, и я в отчаянии ухватилась за полу ее платья. Дюйм за дюймом я вытянула себя из земли, а затем, вцепившись в юбку спасительницы, съежилась у нее в ногах, дрожа и обливаясь слезами. В моем уме крутилась жуткая мысль: меня пытали в темноте. Каким-то чудом мне удалось сбежать. Пусть я не достигла ярких небес, но по крайней мере оказалась здесь – в свете ее лампы, в круге безопасности.