– Все это вы прочтете в моем досье, – похлопала рукой по папке Виктория, недовольная тем, что ее прервали. – Пока же скажу, что Марго была журналистом, работала в издании о сверхъестественном под названием «Оно» – наверняка оно не раз попадалось вам на глаза…
– Я извиняюсь еще раз, но мне надо уточнить еще кое-что, – я решительно посмотрела на мадам Фемиду. – Вы говорите, что Марго была журналистом. Тогда почему полиция решила, что она «заностальгировала», приехав под окна общежития, где прошла ее юность. Ведь общежитие по улице Цветочной…
– Это общежитие театрального института, – закончила за меня Виктория своим менторским тоном. – Да, это действительно следует объяснить, в досье я, кажется, упустила данный нюанс.
На несколько секунд она задумчиво нахмурилась и тут же улыбнулась неожиданно тепло и мечтательно.
– Вы знаете, наверное, каждая вторая девочка в детстве мечтает стать актрисой. Не избежала этого и наша милая Марго, тем более что она ведь была настоящей красавицей – синеглазая брюнетка с внешностью Элизабет Тейлор… И вот она без особого труда поступила в театральный институт, а проучившись два года, бросила его… Потому что открыла для себя журналистику. У нее был поистине дар слова. Никто так, как она, не мог живо и увлекательно написать заметку или статью, а то и целое эссе. Причем у меня такое впечатление, что она могла написать великолепнейшую статью на любую, самую скучную и неинтересную тему!
Собственно, мы познакомились с ней, когда она училась на журфаке нашего университета – я преподавала у них русский язык и литературу. Однажды Марго вместе со своими однокурсниками пришла ко мне домой, чтобы поздравить с Восьмым марта. Она только взглянула на моего сына… И они влюбились друг в друга на всю оставшуюся жизнь! Павел попросту утонул в ее бездонных глазах. Они встречались примерно полгода, а потом сыграли скромную студенческую свадьбу. С тех пор они вместе… Были вместе.
И вновь в одно мгновение ее голубые глаза заледенели. Несколько минут она задумчиво смотрела на проходящих мимо террасы кафе людей и вдруг решительно повернулась ко мне.
– Итак, я правильно поняла: вы беретесь за это дело?
Признаюсь, я в очередной раз едва дар речи не потеряла от этого леденящего душу взгляда, поэтому только кивнула.
Виктория тут же жестом подозвала официанта и попросила счет. Заплатив положенное, она вновь посмотрела на меня.