– Да.
– А вместо этого я должен буду помочь вам с дедушкой сбежать из больницы?
– Да. Но я хорошо заплачу.
Я показал ему деньги, которые дал мне дедушка.
– Ты хорошо все обдумал?
– Ну да.
Тогда он сунул деньги в карман, пожал мне руку и захохотал так, что адамово яблоко запрыгало вверх-вниз.
– Заметано, парень, – сказал он. – Я – за свободу. И деньги мне пригодятся.
Адам спросил, где я живу. Как зовут папу и дедушку – имя и фамилию. Как называется больница и в каком отделении лежит дедушка.
– Надо все предусмотреть, – сказал он.
– Конечно.
Он все записал на бланк заказа, который висел в пекарне у телефона.
– Теперь все ясно. Встретимся в субботу без четверти одиннадцать. Я остановлюсь у калитки и просигналю три раза.
– Спасибо, – поблагодарил я.
Когда я был уже в дверях, он швырнул мне свежеиспеченную булочку со сливками. Я вскинул руку и поймал ее.
– Для собаки, – сказал он и улыбнулся.
По дороге домой я жевал булку и пытался свистеть. Высоко над крышами домов я заметил стаю перелетных птиц и подумал: вот и мы скоро отправимся в путь.
Я все собрал уже к девяти часам. Папа разрешил мне взять его дорожную сумку. Я запихал туда футбольное снаряжение, положил запасные штаны, синюю пижаму, полотенце, мыло, зубную щетку и маленький тюбик пасты, который папа получил как рекламный образец от фирмы, выпускающей зубную пасту.
Алюминиевый контейнер с фрикадельками я положил в отдельный пакет. Мама дала мне их побольше, чтобы я угостил весь лагерь.
И вот теперь я сидел в цветастом кресле, положив ноги на сумку и пристроив сбоку контейнер, и следил за часами на стене.
Я попробовал напевать. Но из этого ничего не вышло.
– Надо же, как ты радуешься, – заметил папа. – О чем задумался?
– О футбольном лагере. Как мы станем тренировать штрафные удары, обводку и все такое. А вечером будем рассказывать истории про привидений.
– Не забывай чистить зубы после еды, – напомнил папа.
– Конечно.
Но на самом деле я думал совсем о другом. О том, как здорово всех обманывать. Я мог заставить маму и папу поверить во что угодно. И никто не догадывался, что у меня на уме.
Я мог делать все что захочу.
Как и Адам, который на самом деле Ронни, я тоже был «за свободу».
И что за беда, если соврешь, ведь всем от этого только польза?
– Сыграй и спой для меня, пожалуйста, – попросил я маму.