– Ты можешь уйти? Встала тут, и мне теперь не везёт!
Женщина отошла. Прошло ещё полчаса. Молодой любовник проигрывал. Панайота заметила, как его пальцы стали жёлтыми от никотина. Он зажигал сигарету, оставляя её тлеть между пальцами, потом её тушил, обжигаясь окурком, и тут же подкуривал следующую. Руки его дрожали. В тот вечер он проиграл все деньги, но этого оказалось мало. Подруги стояли в стороне, недалеко от него. Он повернулся и взглядом нашёл их.
– Дай мне денег! Я должен отыграться! – нервно прозвучал приказ, и подруга Панайоты торопливо достала из своей сумочки немногочисленные купюры и отдала их.
– Зачем ты это сделала? – удивилась Панайота.
– У него сейчас сложный период в жизни. Он потерял работу, а игра его успокаивает, – ответила озабоченно подруга.
– Нет, игра его не успокаивает. Он этим живёт! Бросай его, пока не поздно! Неужели ты не видишь? Он у тебя последнюю копейку начнёт забирать! О, боже! Такие люди… они же как наркоманы, а тебе дочь растить надо! – причитала Панайота. Но её вмешательство оказалось бесполезным. Они покинули казино, когда все деньги были проиграны. По дороге домой картёжник винил в проигрыше свою пассию, а она только и делала, что его успокаивала. Позже, спустя несколько месяцев, подруга ей позвонила и попросила денег взаймы, на что получила от Панайоты отказ. На этом дружба между двумя женщинами закончилась. Вспоминая всё это, Панайота ещё раз сделала вывод, что правильно поступила в тот момент. Даже если бы она одолжила тогда, то на этом бы выпрашивание денег не остановилось, и в какой-то момент всё равно пришлось бы отказать. А долг никто никогда бы ей так и не вернул.
«Нет, – подумала она, – становиться спонсором картёжника – гиблое дело». Панайота тяжело вздохнула.
* * *
Около недели Анна уже не появлялась на работе. Она позвонила в таверну и сослалась на плохое самочувствие. После медосмотра диагноз «лёгкое сотрясение мозга» подтвердился. Отёк губы и щеки прошёл, и на его месте появились яркие сине-зелёные синяки. Анна уже почти выздоровела, но на работу выходить стеснялась. Ведь ни один тональный крем не мог замаскировать следы побоев на лице. Она терпеливо ждала, пока они не сойдут, но это оказался длительный процесс. Дождавшись наконец момента, когда синяки можно было замазать, Анна отправилась на работу. «Всё равно там неяркое освещение, и никто ничего не заметит», – подумала она.