Писать эссе на придуманную самой тему оказалось весьма увлекательно. Я так разошлась, что не заметила, как пара подошла к концу, а у меня не было написано и половины того, что хотела. Звонок. Студенты с шумом стали подниматься и сдавать работы, а я, как ненормальная, пыталась скорее-скорее изложить мысли на бумаге.
– Я буду ждать у корпуса, – кинула Аринка, – не задерживайся.
– Угу…
Это была последняя пара как у меня, так и у Индюка, поэтому я рассчитывала на небольшую поблажку в виде дополнительных минут. Как же тяжело, когда хочется сказать так много, но ты вынуждена ограничиваться листом бумаги и ста двадцатью минутами пары.
– Ланская, время вышло, – прогремел надо мной псевдопрофессор.
– Но вы – не преподаватель, – пробубнила я, не отрываясь от эссе.
– Серьезно, закругляйся, мне нужно уходить, – скомандовал он.
– Хорошо, уже дописываю, – проворчала я, выводя последнее предложение заключения, – все. Готово.
Довольно сложив листы на кафедру Арсения (или теперь Дмитрия), я уже собралась уходить, как вдруг он резко схватил меня за руку. Мне показалось, что он специально сжал меня так сильно, чтобы сделать больно.
– А что это было до лекции? – прошипел он.
– Ты о чем?
Вот так, значит… Злится. Так и надо этому Индюку. Пусть знает, что мне не указ! Будет еще решать, с кем мне общаться, а с кем нет – как бы не так!
– Милуешься с Ниловым прямо в аудитории… – с отвращением выплюнул он и крепче сжал мою руку. – Я же приказал тебе прекратить.
– А, ты про это… Напоминаю, горе-преподаватель, что я тебе не наложница в гареме, а ты не султан. Я буду общаться, с кем захочу.
– Не нравится он мне, Лер, – уже спокойно сказал Дима, опуская мою руку. Он даже попытался поправить рукав платья, но я не дала.
– Нилов и не должен нравиться тебе, он должен нравиться мне.
Где-то глубоко в душе затеплилась надежда, что это не просто забота со стороны майора Смирнова, что на самом деле я нравлюсь Диме, и он ревнует. Но эта надежда была такой слабой, что я сама в нее не верила.
– Не забудь, сегодня буду ждать, – окликнул Дима, когда я была уже у двери, – во сколько бы ни вернулась.
– Ладно, – буркнула я и, громко хлопнув дверью, ушла.
Когда я подошла к жилому корпусу, у нашего подъезда уже стояло такси. Недовольный водитель буркнул что-то про доплату за простой, но пользуясь тем, что Арина еще не спустилась, я быстро забежала к себе и выложила из сумки тетради и учебники. До Москвы мы ехали на Сапсане от Твери, но до Твери добирались на машине. К сожалению, из-за расположения Оболенки транспортное сообщение с двумя российскими столицами было крайне неудобным и дорогим.