Боброва громко всхлипнула и, глядя на Тасю, говорила дальше:
– Общаясь с ней, я многое поняла… Поняла, что есть на земле люди, которые придут тебе на помощь, что есть добро, есть сострадание и понимание. Последнее время все смотрели на меня с пренебрежением, а она вошла в мой дом… увидела меня всю пьяную, грязную… и села со мной за стол… – Шура мотнула головой и заплакала. – Не постеснялась… не побрезговала, а взяла стакан и выпила со мной… И это удивило меня больше всего! Ведь она ничего про меня не знала… Вошла такая хрупкая, красивая, ухоженная и протянула мне руку помощи… Давайте выпьем за Тасю… Пусть все у нее в жизни сложится хорошо. Дай Бог ей счастья и хорошего мужа. Она это заслужила…
Тая сидела с опущенными глазами и настолько была смущена этой речью, что не могла ни на кого смотреть. Она ожидала любой тост: за Шуру, за ее новую жизнь, за работу, за дружбу, но таких трогательных слов в свой адрес совсем не ждала.
Она встала, крепко обняла женщину, а сама прижалась к ней, пряча ото всех свой смущенный взгляд.
Боброва не удержалась и залилась слезами. Плакала и баба Нюра.
Все смотрели на них с жалостью и пониманием, а Федор тихо признался:
– После таких речей, я бы сейчас водки выпил, а не вина.
– Сбегать? – тихо шепнул Ваня.
– Сгоняй, Ванек, – вздыхая, попросил он, – на душе тоска зеленая.
И уже громче, обращаясь к Шуре, сказал:
– Ну, Александра, ты дала! Сам чуть не заплакал!
Якимов встал и быстро нырнул за угол дома, а за столом наступила тишина. И только дети ничего не поняли. Им было хорошо и весело, ведь теперь у них все по-другому, их мамка не пьет, и у всех началась другая жизнь.
Таисия выпила вина и отставила бокал в сторону, а Ксения громко сказала:
– Шура, ты так похорошела за эти дни! Стала такая красивая!
– Это все Таська из меня конфетку пытается сделать. Прически мне наводит, учиться заставляет.
– Учиться?! – удивился Федор, взглянув вопросительно на москвичку. – Учиться – это хорошо! – поддержал он.
– А Шура говорит, что поздно, – отозвалась Новгородцева, ища у него поддержки.
– Учиться никогда не поздно! – вставила свое слово Ксения. – Люди до старости учатся!
– Вот и я ей говорю, а она боится.
– Боюсь, – честно призналась Боброва.
– Не трусь, мы поможем тебе, – заверила её Ксюша.
– Раз вы все настаиваете, то, наверное, я попробую, – неуверенно соглашалась Александра.