– И всё же вы не ответили на вопрос, – решила настоять на своём Эмили, поднявшись на ноги и пройдясь по комнате, чтобы больше над ней не довлел взгляд полковника сверху.
– Ваш вопрос, – вторил ей полковник, слегка улыбнувшись и покачав головой, – Мне нравится ваша стойкость, доктор, – произнёс он будничным тоном, усаживаясь обратно в кресло. – И ваше стремление помогать людям. Не хочу, чтобы вы думали о нас, как о плохих парнях. – Он положил руки на подлокотники и поднял на неё глаза. – Я не буду запугивать или шантажировать вас. Мы распрощаемся с вами, и больше вы о нас не услышите. Эта папка исчезнет в огне того камина, – он указал кивком в его сторону. – Вы спокойно сядете в самолёт и улетите обратно в дождливый Лондон. И, конечно же, я надеюсь, что вы забудете об этом разговоре. – Безразлично на выдохе сказал Бишоп, но при этом его глаза сверкнули любопытством к её ответу.
– Но зачем такая секретность? – спросила она, буравя его взглядом. Эмили была уверена, что людям сложнее лгать, глядя прямо в глаза, ведь именно они их и выдадут. Правда интуиция подсказывала, что с полковником такое может не сработать. – Судя по данным в папке, этот вирус как новая оспа или чума. Зачем его прятать от людей? Или вы имеете к нему какое-то отношение? – закончила Эмили, пытаясь понять, что скрывалось за молчанием Джона Бишопа.
В комнате снова повисла тишина. Эмили понимала, что Бишоп хоть и готов был её отпустить, но за его словами пряталась куда более опасная истина. Стоило ей хотя бы попытаться кому-нибудь или где-нибудь разгласить тайну о вирусе, как последствия не заставят себя ждать. Она бы рискнула ради людей, но ради семьи – нет. Эмили не позволила бы себе такой роскоши. И даже не стоило сомневаться в том, что помимо армии США, в этом замешаны люди посерьёзнее, привыкшие прятаться в тени. Армия всегда служила лишь их инструментом в выполнении задачи. Эмили хотела настоять на своём, узнать, во что ввязывается, но вся её защита разрушалась от выжидающей тишины Бишопа.
Чайка, внезапно усевшаяся на перила террасы, хлопнув крыльями, заставила вздрогнуть Эмили и сделать шаг назад. Птица оказалась невольным свидетелем происходящего, на минутку заглянувшего к ним. Эмили смотрела на чайку, ощущая, как сильно билось сердце от испуга. Гостья же будто бы подмигнула ей и с громким вскриком, снова взмыла ввысь, свободная и независимая. Эмили захотелось того же, вырваться из своей рутины, обязательств и ответственности и приобрести волю, которую имели птицы.