Не жалея о том, что когда-то родился,
Потому что я опыт бесценный копил,
Ведь кому-то когда-то мой опыт сгодился,
Я поймаюсь, что жизнь стороной обходил.
Тихо падает лист золотой и холодный.
Эта осень желания вновь охладит.
Жил на Свете ли я? Было ль это довольно?
Ничего я не знаю. Душа сентябрит.
Заряжают дожди, но просветы яснее.
Тяжелее душе – невесомее лист.
Костерок горячее, а ночь холоднее.
Потерял свою цену любой мой каприз.
Одинокая скрипка звучит над планетой,
Словно в даль невесомую душу зовёт.
Всё длинней Темнота, всё короче рассветы.
Она больше к тебе никогда не придёт.
Будут длинные ночи, как тать, бесконечны.
Будут жёлтые листья над миром кружить.
Не жалейте о том, что вы были беспечны,
А жалейте, что мало осталось вам жить.
Тихо падает лист, будто молодость наша.
Тихо плачет на скрипке бродяга-скрипач.
Журавли улетают, а юность всё дальше.
А холодное небо – жестокий палач…
В центре «Чёрной дыры» не бывает пространства.
Там и времени нет, и материи нет.
Центр «Чёрной дыры» будто знак Постоянства,
Нашей жизни мечта и библейский сюжет.
Только вечная жизнь нам, увы, недоступна.
Будут звёзды взрываться, планеты гореть.
Потому и секундой бросаться преступно.
Потому и стараемся больше успеть.
Далеко-далеко, где кочуют туманы,
Высоко-высоко, где рукой не достать,
Где живут миражи, будто хроно-обманы,
Есть другие миры, где нам не побывать.
Почему же терзаем мы тонкие нервы?
Почему убиваем подобных себе?
Одуванчик весенний распустится первым,
Что бы сдуться быстрей ветерком по весне.
Мы живём только раз, незаметно и хрупко.
Мы живём, не желая подчас ничего.
На Вселенских Часах существуем минутку.
Неужели для драки живём – и всего.
Мы живём в бесконечно бушующем мире
И себе говорим: «После нас – хоть потоп!».
А в какой-то давно позабытой квартире
Одинокое сердце спасенья не ждёт.
Золотистые листья окно разукрасят
И над миром седым вдруг опустится дождь.
Карты розданы все и побиты все масти,
Только джокер навряд ли уже обретёшь.