Самым большим уважением в обдорском обществе пользовались старые люди. А. Ф. Миддендорф обратил также внимание на высокое уважение к старости и на кротость детей.31Они так же, как и дети, были окружены постоянным вниманием, заботой и уважением. Старому человеку в семье всегда было обеспечено почетное место, лучшая еда, уважительное отношение к его замечаниям и советам. Правила житейского поведения требовали, чтобы дети первыми здоровались со старшими, не утомляли их бесконечными вопросами, не садились прежде, чем займут место старшие, не входили в дом раньше их, наоборот, ждали, пока войдут взрослые или гости. В присутствии людей преклонного возраста не принято заниматься нравоучениями. Без участия старого человека не совершалось ни одно событие, ни обряды, ни праздники. Соблюдение традиционного этикета по отношению к старому человеку – дело чести каждого. У коренных народов супруги обращались друг к другу, используя специальные обращения. Нравственность русских, все нормы поведения требовали безусловного уважения родителей на протяжении всей их жизни. «Дети обязаны родителей во всем слушаться, покоить и кормить их во время болезни и старости» – эти наставления не раз можно услышать в русских семьях.
У ненцев люди, имеющие жизненный опыт, обращались к старому человеку «вэсоко» («вэсэй»), а к старой женщине – «хада». У хантов старших в семье называли «вун хоят» («пирщ хоят»). Обращение к жене у ненцев зависело от того, к какому возрасту, она принадлежала (к молодой, если у нее был ребенок – «невэ», старше 30 лет – «пуху», «пухуца»). В чуме во время беседы мужчина мог обратиться к жене такими словами – «мать моего ребенка» (нен. – «нюн небя»). В случае наличия нескольких жен «к именам их прибавляется нумерация: 1-я, 2-я жена»32 (первая жена – «пюды не», вторая – «таты не»).33 У хантов супруга обращалась к мужчине со словами – «мой муж», «мой хозяин» («икем хоем»), мужчина к своей жене – «моя жена» («неннем»). Когда супруги были уже в возрасте, то называли друг друга – отец, мать («таха», «анка»).34
Хантыйские дети взрослых величали по имени своих сверстников: «Колин дедушка» (хант. – «Микулин ащиращи») и т. д. Если в семье было несколько членов старшего поколения, то добавляли «старший» («вун»): «старшая бабушка» (по матери), («вун анканки»), «старший дедушка» (по отцу), («вун опращ»). Обращаясь к незнакомым или мало знакомым людям, а также к близким родственникам, дети использовали термины «дядя», «тетя» (хант. – «акем ики», нен. – «нися», «нинека», хант. – «имем ими», нен. – «неба»). Друг друга они называли по именам, которыми наделили их родители. Когда взрослые обращались к ребенку, чтобы он выполнил какое-нибудь поручение, например, сходил в соседний чум, чтоб пригласить кого-то, то употребляли иносказательную форму: «в соседнем чуме живущий старик» (нен. – «тенянгы мя’кна илена ири»). Мужчины младшие по возрасту обращались к старшим, обычно употребляя родственную или описательную терминологию: «отец мальчика Явлада» («Явлада неся»), «отец девочки Илне» («Илне неся»).