Анна Савельевна поставила на стол только что снятые с плиты, соблазнительно пахнущие мясные котлеты (хороший фарш она всегда покупала в Диетическом на Арбате, по дороге домой), хлеб, масло, остатки какого-то казенного «конфитюра», похожего больше на желе – бабушкиного варенья к концу года никогда не оставалось. А еще появились на столе любимые Машей «калорийные» булочки с изюмом, сыр и соевые батончики. Это было настоящее лукуллово пиршество. Отказаться не было никаких сил. Потом Анна Савельевна разлила по чашкам крепкий чай и настойчиво попросила не стесняться.
Какое-то время все трое наслаждались свежими котлетами с золотистыми ломтиками хрустящей картошки, внюхиваясь в дразнящий запах жареного мяса, пили чай с булочками и перекидывались ничего не значащими замечаниями.
– Какие вкусные у вас котлеты! В нашей столовой никогда ничего подобного не бывает! – «шаркнул ножкой» в сторону тещиной стряпни Андрей.
– В данном случае, это заслуга не моя. Моя часть – не пересушить, не пережарить. Короче, не испортить. Но за комплимент котлетам от них и спасибо!
Напряжение после этих слов чуть спало.
– Мам, ты как угадала с булочками? И с батончиками… Мы с Андреем одинаково их любим.
«Конечно, когда шоколад не по карману, соевые очень даже хороши», – подумала Анна Савельевна.
Когда и котлеты, и булочки были съедены, Анна Савельевна с Машей убрали со стола посуду и остатки трапезы. Потом они обе сели за стол, Анна Савельевна вздохнула и уже совершенно спокойно, даже мягко заговорила.
– Ну, я вижу, наши любимые котлеты вам понравились, булочки – тоже. Маша, судя по всему – вам тоже нравится, дело за малым – поближе познакомиться нам с вами. И тоже, желательно, понравиться друг другу… Ну, конечно, я шучу. Просто расскажите немного о себе, о своей семье. Ведь я о вас совсем ничего не знаю… Кроме того, что теперь вы – муж моей дочери. Ну, и мой зять. – Закончив фразу, она улыбнулась, глядя на Андрея.
Она даже не представляла, насколько болезненными окажутся для Андрея ее вопросы. Ну, про себя он готов ей рассказать все, что угодно. Но про семью… он был абсолютно не готов. И не потому, что он хотел что-то скрыть. Может быть, он сам бы предпочел кое-что забыть или считать, что этого никогда не было, нет и больше не будет… Но сейчас, в самый счастливый его день, говорить об этом, рассказать вслух пока еще совершенно чужому, незнакомому человеку… Перед Андреем будто развернулась картина минного поля, по которому ему предстоит пройти и не взорваться. Это было выше его сил.