От меня просто отмахнулись…
Полковник Петров заснул в туалете при закрытых изнутри дверях, да так что было не достучаться. Это создало единственные неудобства в продолжении «праздника встречи».
Однако, банкет был прерван неожиданно в первые сутки и грозил серьёзными неприятностями, так как под утро к нам нагрянула вызванная соседями комендатура. Старший в группе подполковник, представившись через дверь, начал учить как мы должны себя вести. Вроде всё правильно, но не зная с кем имеет дело подполковник перешёл к угрозам.
Разъярённые лётчики незваных гостей в квартиру не пустили, поэтому офицерами комендатуры был арестован стоящий под домом череповецкий УАЗ, на котором мы добрались в Алма-Ату.
После убытия комендатуры заместитель командира корпуса держался спокойно, я и полковник Петров переживали, понимая уровень нависших над нами неприятностей.
Только к обеду мы пришли в нормальное (для здравомыслящих действий) состояние и, понимая все возможные последствия произошедшего, поехали на городском транспорте освобождать машину.
На нашу беду день был выходной – воскресение, руководство в комендатуре не находилось.
Получалось, что освободить машину и уехать нам по-тихому было практически невозможно!
Полковник Горб без (всякой боязни) позвонил коменданту Алма-Аты домой, но тот никак не мог сообразить, каким образом машина из Череповца оказалась в их городе. Сказал: ждите до понедельника и тогда он, выйдя на службу разберётся с происходящим.
А вот этого допустить было нельзя, так как наверняка всплыло бы то, что мы прибыли из Сары-Шагана с выполнения боевых стрельб. Можно не сомневаться – это чревато как минимум в масштабах войск ПВО.
Я и полковник Петров сникли.
Лично мне ситуация показалась безвыходной, патовой – скандала с серьёзными последствиями не избежать.
Однако, я совсем упустил из виду, то что лётчики народ дружный: полковник Горб и его инструктор начали искать «своих» в местном армейском руководстве. Тех, кто сможет оказать содействие. Совсем не скоро, но всё же это у них получилось.
Именно благодаря тому, что наш заместитель командира корпуса нашёл товарища в руководстве армии – главного штурмана авиации, нас отпустили с миром. Комендант гарнизона разрешил забрать машину. Это было нереальным спасением от ожидавшей нас инквизиции.