***
С наступлением осени Радужный мост закрыли и на нём установили блокпост.
Теперь Уоттсы не могли проехать дальше на север. Канадская граница была наглухо запечатана. Нельзя было въехать. Нельзя было выехать. Канада была переполнена беженцами из Штатов. Сначала она принимала только семьи с детьми, потом только квалифицированных рабочих и людей с полезными профессиями: врачей, электриков, сварщиков… Для биржевых брокеров, физиков-теоретиков и пенсионеров с никудышным здоровьем вакансий не было.
Возвращаться обратно на юг тоже было плохим вариантом. Сунуться туда, не имея запасов топлива или пары быстрых ног, было равносильно подписанию себе смертного приговора. Тем временем чума уже бушевала в Нью-Йорке и Бостоне.
Многих людей эвакуировали на Аляску. Но количества военных и коммерческих судов и самолетов было недостаточно для транспортировки всех беженцев. Лидеры нации, осевшие в Торонто, наконец-то пришли к решению, что американский народ должен получить шанс на выживание, и согласились впустить русские и китайские корабли и подлодки в территориальные воды США. Скоро сотни тысяч людей должны были ступить на борт русских и китайских кораблей и провести некоторое время в карантине, прежде чем высадиться в портах Владивостока и Шанхая.
Все отели и мотели на пятьдесят миль вокруг были переполнены. Росс и Карен делили комнату с молодым пуэрториканцем лет тридцати и его трёхлетним сыном – те обосновались на матрасе прямо на полу. Видно было, что они давно стали неприхотливыми в быту. Мужчина был неразговорчивым, мальчик же, наоборот, – неугомонным говоруном, но говорил только на испанском языке, который для Росса и Карен был просто набором ничего не значащих звуков.
– Как тебя зовут? – спросил Росс молодого человека.
– Пабло Рубио, – ответил пуэрториканец. Английским он совсем не владел, но вопрос понял. Наверное, это самая лёгкая фраза на английском языке.
– Меня зовут Росс, – сказал старик, указывая на себя. Затем он указал на Карен: – А это – моя жена, Карен.
Пабло кивнул и посмотрел на своего спящего сына.
– Альберто Карлос, – сказал он с гордостью и улыбнулся.
– Хороший пацан, – сказал Росс и тоже улыбнулся.
– А где твоя жена, Пабло? – спросила Карен.
Пабло посмотрел на неё и покачал головой: «Не говорю инглес».
– Сеньора Рубио? Где она? – спросила Карен.