Все это вызывало у Сергея ироническую улыбку. Но, зная, что никому из массовки не дали права задавать вопросы, и досадуя, что у него не будет возможности лично задать вопрос этому самодовольному горе-чиновнику, наш герой смотрел за всем происходящим спокойно. Но вдруг, он начал ощущать, что начинает происходить нечто необычное…
Вдруг он начал понимать, что находится не в телевизионном павильоне на Закревского, а в гораздо меньшей, хотя и очень помпезной, обставленной не менее дорогой мебелью, комнате, и вокруг не массовка зрителей, а всего-то несколько человек. Все они, сидя по обе стороны длинного роскошного стола, неотрывно смотрели на Сергея, а он, Сергей, восседая за огромным и величественным дубовым столом, примыкающим к упомянутому выше, более скромному, столу, продолжал свою речь.
– Да, да, – твердо и решительно, хотя слегка заунывно, настолько занудно, что Сергей не узнавал своего голоса, говорил герой нашего рассказа. – Именно поэтому я вас и собрал, именно это я и хочу обсудить с вами. Совершенно понятно, что мы с вами не должны упустить власть из своих рук. Это для нас вопрос жизни и смерти. Ведь на кону стоят не только возможности управления всеми денежными потоками и, следовательно, возможность материально обеспечивать и нашу с вами общую семью, и свои личные семьи, до десятого поколения в роду. Наше место могут занять дурачки, движимые чокнутыми идеями всеобщего процветания для украинцев, которые на полном серьёзе будут думать не о себе, а об этом голоштанном народе. Мало того, именно нашими приемниками могут оказаться теми, кто бодрые обещания своих предшественников «Бандити будуть сидіти у тюрьмах!», и «Прийде весна – будемо сажати!» со слов превратят в дела! И тогда куковать нам, братцы, в этих самых тюрьмах немалые сроки…