Женщина развернулась на каблуках и прошла мимо, мотнув ему головой. Енот двинулся следом, потешаясь над покрасневшим лицом командира каталажки.
Не очень высокая, но немалые скошенные каблуки роста ей прибавляли. Сапоги, к слову, верховые, качественной дорогой работы, явно сшиты хорошим мастером. Брюки, с кожаными шлеями по внутренней стороне, из плотного синего сукна, только подтвердили мысль о любимом средстве передвижения непонятной особы. Белоснежная сорочка с кружевами, накрахмаленными острыми манжетами и воротником, поверх одет то ли жилет, то ли корсаж, со шнуровкой по бокам и крючками, сейчас расстегнутыми впереди. Ну да, учитывая размер груди, вполне обоснованно, подумалось Еноту. Красиво-то оно красиво, но ведь эту красоту и держать как-то надо. А вот что интереснее, так это вооружение блондинистой освободительницы.
Крепления кобур к широкому поясу выполнено из толстой прошитой кожи, но закреплены они также как у Енота, на бедре. Из правой торчала ребристая рукоять многозарядного автоматического новодела, калибра так девятого. Пару раз Енот держал в руках подобный образцы, стоившие никак не меньше трех-четырех стандартных «бульдогов». Из левой выглядывал чудовищный револьвер. Диаметр ствола на глазок казался где-то двенадцать миллиметров, не меньше. Женщина на глазах становилась все интереснее. Кто она такая, и зачем здесь – такие две главных мысли возникли в голове Енота.
– Меня зовут Семерка, – светловолосая дождалась, пока Енот заберет у здоровяка капрала свои вещи. – Пошли.
– А меня зовут Енот. Куда идем?
Дверь за спиной хлопнула, закрываясь. Вот и свобода, ночь, и полное непонимание происходящего.
– В гостиницу, куда же еще. Бирюк занят. Попросил помочь и вытащить такого милого юношу, как ты.
– Ты знаешь Бирюка? – Енот поправил ремни сбруи, проверил обойму. Все на месте, включая запасной магазин в кармашке на внутренней стороне бедра.
– Конечно. Мы же с ним компаньоны… сейчас во всяком случае.
– А он ничего не говорил.
– Только утром узнал, малыш. Такое случается в нашем сложном хэдхантеровском деле.
И повернулась, встав под фонарем. Ровного желтого отсвета от горящего масла хватило разглядеть кое-что. На тулье шляпы, не зачерненная, как у Бирюка, поблескивала серебром «адамова голова». Вот так, события закрутились еще сильнее. Енот только хмыкнул.