– Хорошо, шесть тысяч, – после краткого колебания согласилась толстушка. – Карты принимаете?
– Разумеется! – явственно обрадовалась хозяйка. – У меня же все официально! Магазин картин, скупка, продажа, налоги, страховые взносы и пожарная инспекция. И само собой, банковский терминал. Давайте, Елена, я покажу вам собрание акварелей. Вы выберете для себя самую лучшую, себе по душе.
– Я доверяю вашему вкусу, госпожа Сохо, – отмахнулась толстушка. – Вы ведь искусствовед?
– Тогда давайте пройдем ко мне в кабинет, – словно бы не услышала последнего вопроса Умила. – Терминал находится там.
– В офис? Это даже лучше, – заметно оживилась покупательница. – Пошли!
Кабинет хозяйки галереи больше всего походил на будуар: обитые малиновым шелком стены с проставками из резной вишни, красные бархатные шторы, бордовые ковры на полу, обитый рубиновым сукном монументальный стол напротив входа – украшенный тяжелым эбонитовым телефоном и столь же массивной бронзовой лампой со стеклянным абажуром; кресло и стулья с отделкой в тон столу, и бежевая ширма, отгораживающая треть комнаты в углу у дверей. И само собою, тут и там висели несколько картин, вычурным стилем напоминающие о далекой эпохе непревзойденной Екатерины.
– Сейчас мы все подготовим… – нараспев пообещала Умила. Она перегнулась через стол, достала банковский терминал, что-то на нем набрала и подвинула в сторону клиентки: – Вот, пожалуйста, шесть тысяч рублей за покупку акварели «Весна».
Покупательница вставила свою карту, набрала код. Чуть выждала. Кивнула, извлекла и спрятала пластиковый прямоугольник обратно в бумажник.
– Очаровательно… – Хозяйка галереи убрала терминал и указала пальцем на ширму. – Вы не возражаете, Елена, если я отлучусь и скину свой страшный комбез? Вы пока присаживайтесь, это займет не больше минуты.
Ведьмина внучка скрылась за ширмой, оставив гостью осматриваться, и действительно очень быстро вернулась, теперь уже одетая в серое платье из плотного трикотажа. При всей показной скромности сей наряд настолько тесно облегал тело женщины, что да – иных украшений и не требовалось. Ибо Умила Сохо оказалась чертовки хороша собой. Широкие бедра, плавно очерченная талия, на удивление ровный живот и соблазнительно выпирающая грудь. Толстушка аж закашлялась от подобного зрелища и поспешно отвернулась. Поэтому госпожа диетолог так и не узнала, откуда хозяйка взяла глубокую деревянную миску, к тому же почти до краев наполненную прозрачной холодной водой.