– Если я правильно тебя понял, то ты хочешь доставить ему больше душевную боль, чем физическую. И что бы это было не в миг, а тянулось долго и болезненно.
– Совершенно верно.
– Хорошо, тогда на подготовку мне потребуется месяц. Когда всё будет подготовлено, я согласую с тобой детали и оплату. Уверен, тот человек, который порекомендовал тебе меня, кем бы он ни был, не забыл упомянуть стоимость моих услуг.
– Не переживайте, я не потратила ни цента из той "компенсации". Уверена её хватит.
– Замечательно. Прошу меня извинить, но мне нужно идти. Поверь, я действительно сочувствую тебе и не сомневайся, он поплатиться за содеянное с лихвой. Но помни, твоя жизнь отныне закончена. Начни новую. У каждого человека есть на это право.
– Возможно. В ту ночь я точно умерла. Но жить заново так и не стала.
– Дай себе время.
– Пожалуй, только оно у меня и есть. И кстати, – она начала рыться в своём портфеле, с огромным желанием найти там что-то. Наконец, она протянула мне коричневую папку, – это вам. Здесь много информации, которая будет вам полезна. Тут половина жизни Бада. Встречи, расписание, контакты и прочее. Надеюсь, это пригодится.
– Благодарю. Это сильно сократит время на подготовку. Береги себя. Я скоро свяжусь с тобой.
Я прощаюсь с Сарой, оставляю на столе деньги и выхожу из бара. Уже на обочине дороги, я всматриваясь в сумеречный город в поисках такси и вдруг ощущаю хорошо знакомое чувство. Оно всегда начинается с прохладного дуновения ветра, даже если стоит знойный день. Моя кожа покрывается мурашками и пульс учащается. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, что за моей спиной стоит один из них. Кто же это будет на этот раз?
– Та ещё история, приятель. Я даже немного возбудился. – произнёс зловещий голос за моей спиной и заставил меня обернуться.
– А, это ты. Мистер Бесчувственный. – я посмотрел в глаза демону и подумал, что собственно только его и можно было сегодня ожидать.
– Как формально, Джейсон. Прекращай, мы слишком долго знакомы.
Демон по-приятельски подмигнул мне и похлопал по плечу. Как всегда, он был одет в тёмно-серый костюм в тонкую полоску, такую же шляпу с узкими полями, галстук на белой рубашке привычно отсутствовал. Он обернулся назад, в сторону бара из которого я только что вышел и спросил:
– Что? Поймал себя на мысли, что не испытываешь никакой жалости к этой крошке? После всего, что с ней случилось и как с ней обошлись?