– Хлопчык, шериф спрашивает: кто ты и откуда?
Лёвка оторопел.
– А я где?
Женщина успокаивающе улыбнулась.
– Это Канада, хлопчык. Ты, верно, заховався?
Лёвку прорвало.
– Послушайте, тётенька, вы ему скажите, что меня тарелка украла. Я из России. Вляпался, бля, врагу не пожелаешь.
Женщина непонимающе нахмурилась и посмотрела в сторону терпеливо ожидающего разъяснений шерифа.
– Хлопчык, ты не части, я на ридной мове давно не злякалась… У тебя документы какие-нибудь есть?
Лёва было потянулся за справкой об освобождении, но, вспомнив поезд, мотнул головой.
– Да они у меня в котомке остались, а та в тарелке. Говорю же, умыкнули меня… эти…
Лёва осёкся, подбирая слова, но в бессилии махнул рукой.
– Там они остались.
Женщина что-то проговорила шерифу, и перевела для Лёвы его вопрос:
– Хлопчык, шериф спрашивает, что ты делал в лесу и как туда попал?
Лёва потряс перед собой руками.
– Да не знаю я! Говорю же, вляпался, врагу не пожелаешь. Вы ему скажите, я русский, Лёвкой зовут. Тарелка-то в лесу осталась. Но я туда не за какие ковриги не вернусь… Ты ему скажи, пытали они меня, паскуды.
Женщина поёжилась, с трудом вникая в смысл речей “хлопчыка”. Затем с почтительной робостью что-то сказала шерифу, тот хмыкнул и плавно тронул машину с места.
Они подъехали к двухэтажному зданию, около которого были припаркованы несколько полицейских автомобилей. Лёвку провели внутрь. В одном из кабинетов шериф попросил его показать содержимое карманов.
Пока он рассматривал всякие мелочи, женщина внимательно изучала “единственный документ”. После непродолжи тельного диалога по поводу выяснения личности подопечного, шериф сгрёб Лёвкино добро в небольшой пакет и подозвал помощника. А женщина, осторожно подбирая фразы, объяснила напрягшемуся “хлопчыку” суть происходившего:
– Послушай меня, Лёва, внимательно. Шериф обязан задержать тебя до выяснения твоего гражданского статуса. Если ты не сможешь рассказать, как очутился на территории Канады, то попадёшь под действие статьи о нелегальном пересечении границы…
Лёва взвился.
– Да вы чо!? Охренели! Я ж сам врубиться ни во что не могу, а меня опять на нары! За что?
Женщина с вялым состраданием посмотрела на него и пожала плечами. Вошедший помощник шерифа распахнул перед Лёвкой дверь. Тот как-то сразу сник.
– Что же вы, ребята, не слышите-то меня? Всё ж люди…