“Неужели наши предшественники точно также погребли себя под пеплом вулканов и под водами мирового потопа? Выходит, прошлое нас вновь ничему не научило. И никакие мы не разумные.
Если сейчас планету не разнесли на кусочки, то потомки это сделают наверняка… Потомки!?”
Ной горько усмехнулся.
“Ох-хо-хо, долго ж придётся человечеству восставать из нынешнего свинства. Жаль, что я уже никогда… никогда! этого не увижу”.
Незаметно Ной задремал. Его разбудило прикосновение языка овчарки по кличке Друг. Собака нежно лизала безвольно опущенную кисть хозяина и предано заглядывала ему в глаза.
“Ах ты, мой верный товарищ! Знаешь ли ты, что на всём белом свете мы с тобой должно быть последние, кто сохраняет подобную дружбу? А впрочем, зачем тебе это знать? Достаточно того, что я один буду мучиться от понимания ужаса происшедшего. Давай-ка лучше пойдём – осмотримся, оставили нас в покое двуногие или нет”.
“Двуногие” не ушли, их костры виднелись у самого подножия скал.
“Чёрт, ни себе, называется, ни людям. Чего ж ты добиваешься, стадо?”
Ночью несколько раз срабатывала тревога. Видимо, осаждающие делали вылазки с неясной надеждой, что вожделенный оплот во тьме падёт скорей, нежели при свете.
Ной решил сменить слезоточивый газ на нервно-паралитический. А из автомата он уже стрелял над самыми головами дикарей. Это немного охладило пыл штурмующих. Но следующей ночью стало заметно, что костров в их лагере прибавилось.
Днём, глядя в искажённые звериной злобой хари своих бывших собратьев по разуму, Ной со спокойным ужасом понял: они не уйдут, пока не добьются своего, или…
Но об этом “или” он даже боялся подумать. Воспитанный на морали всеобщего гуманизма, Ной в своих расчётах не допускал никакой возможности преступления через черту человекоубийства.
“Нажать на курок, чтобы убить себе подобного?!”
“Ну, тогда они убьют тебя” – сказал внутренний голос.
“Ничего, ничего, в моих арсеналах хватит средств, чтобы остудить особо горячие головы”.
Ной провёл несколько бессонных ночей на Сторожевой башне, и уже начал успокаиваться, когда под вечер дикари выстрелили из гранатомёта. Однако что-то у них не сработало, и заряд разорвался посреди толпы.
Вместо того, чтобы помогать раненым, обезумевшие люди набросились на искалеченных товарищей, тут же растерзав всех, кто ещё оставался в живых.