– Керееем, ну давай скорее, я так по тебе соскучилась, – ей не терпелось испытать близость с любимым мужчиной.
– Не всё сразу, торопыга ты моя, – он хотел растянуть удовольствие и себе, и женщине, хотя сам еле сдерживался, чтоб не всадить одним махом, особенно после того, как она взяла (да, пока только в руку) его большой и горячий… Но совладал с собой. Вместо этого проделал путь поцелуями вниз от лица и шеи до ложбинки между пусть совсем маленьких, но упругих и, главное, любимых холмиков. Долго не мог оторваться от сосков, что стояли, как вишенки на торте. Целовал, облизывал, сосал, покусывал, слыша в ответ лишь сладостное мычание соблазнительницы. Потом сделал всё медленно, с каждым вошедшим сантиметром, коих по прикидкам зорких телезрительниц было добрых двадцать пять – никак не меньше, ощущая постепенно нарастающее блаженство – при этом наблюдал, как расширяются зрачки Нихаль, и меняется выражение её лица.
Обоих переполняли эмоции – хотелось то кричать и визжать от восторга и не только от него, то плакать от счастья. Это не шло ни в какое сравнение с вынужденными разрядками со случайными барышнями, которые, к слову, были и интересными, и умелыми…но… НЕТ, даже вспоминать не хочется.
В эту ночь они ещё не раз пережили эйфорию от близости друг с другом – такой долгожданной и когда-то казавшейся несбыточной. Пара как будто навёрстывала упущенное за годы, как дети, дорвавшиеся в праздник до сладостей и лакомств, недоступных в будние дни.
В другой раз любовник (он же «любимый») отправился снизу вверх – облизал и зацеловал ножки и один за другим все пальчики. Нихаль еле смогла дождаться, когда же он дойдёт до «развилки», за что была вознаграждена бурным экстазом. Керем ВСЁ делал классно и красиво – она это уже заметила в других сферах жизни, а теперь и в постели.
– Мой родной, мне с тобой просто фантастически хорошо! Как такое возможно? Откуда ты всё знаешь и умеешь? Как у тебя так получается, а? – поинтересовалась Нихаль с тенью сомнения «неужели, я у него не единственная?» Она ведь не помнила, да и не знала возлюбленного с ЭТОЙ стороны, да оно и к лучшему – меньше знаешь – крепче спишь.
– Не знаю…просто я очень люблю тебя. Люблю больше всего в жизни! Ради тебя чему угодно готов научиться и быть лучшим во всём, душа моя! – он пристально глядел на любимую своими чёрными, как уголь-антрацит глазами. «Вроде, ловко отбрехался?»