– Даже я не назову Хрольфа разумным и достойным человеком. – Рерик, как ни странно, выглядел куда спокойнее Хроки. – Но он отважный и искусный воин, а его хирду найдется немного равных на всем Эллиге. Его воины чтят своего хевдинга – едва ли хоть один из них стал бы при нем оскорблять того, кто годится вам обоим в отцы, как это делаешь ты, Хроки Гриматерсон.
Вот ввернул, так ввернул! Я еще раз поставил зарубку на память – никогда не стоит недооценивать скандов. Даже тех, кто выглядят дуболомами-вояками с единственной извилиной от… шлема. Рерику не понадобились громадные кулачищи, чтобы поставить моего товарища на место.
– Я бы послушал твои речи, – ядовито огрызнулся Хроки, – пожелай я пригласить безумного берсерка в твой дом.
– У меня больше нет дома, и ты это знаешь!
Рерику наступили на больную мозоль. Ругань не могла пробить броню его спокойствия, но воспоминания о прошлом до сих пор ранили. Хроки явно хотел отыграться и ударил в самое уязвимое место. Сгоревший и разграбленный дом. И сын, погибший от руки Рагнара.
– Знаю, сэконунг! – Хроки ничуть не сожалел о своих словах и дальше резал по живому. – Я помню судьбу Эусвика. Так хорошо, словно и сам побывал там в день, когда пришли драккары Серого Медведя. Ты ненавидишь конунга, и Хрольф-берсерк любит его не больше. Поэтому я не верю вам обоим, и мой тэн будет глупцом, если послушает тебя.
– Друг мой, мы воюем не с Серым Медведем и не с Рагнаром. – Я протянул руку и тронул Хроки за плечо, – а с братьями Ульфриксонами. Не пора ли забыть былые распри?
– Антор может слушать кого угодно. – К Рерику вернулось его ледяное самообладание, и он снова говорил гулко и неторопливо – будто перекатывал тяжелые камни. – Но ты увидишь Хрольфа здесь еще до того, как ляжет снег. С этой стороны частокола или с той – что ты выберешь?
– Я бы выбрал видеть таких, как он, в горах у троллей, – проворчал Хроки. – Откуда нам знать, что он не ударит в спину?
– В этом я могу за него поручиться. – Рерик понимающе кивнул. – В бою Хрольф всякий раз впадает в безумие, он жесток и не знает пощады. Я своими глазами видел, как он убил хирдманна только за то, что тот случайно уронил его щит. Но слову Хрольфа можно верить. Если он согласиться встать за Фолькьерк, то будет стоять, пока мы не победим или не погибнем все до единого.