Элиот удивился ее возвращению: они оба избегали прощальных сцен, прекрасно понимая, что те только усилят боль расставания.
Их отношения складывались сложно. Илена работала во Флориде, он – в Сан-Франциско. Между ними было четыре часовых пояса и четыре тысячи километров, разделявших Восточное и Западное побережья.
Конечно, они уже давно могли жить вместе, но боялись задохнуться в спокойной семейной жизни и потерять то ощущение счастья, которое испытывали во время своих недолгих встреч.
И потом, каждый занимался любимым делом. Он – на берегу Тихого океана, она – Атлантического. После долгой учебы на медицинском факультете Элиот наконец получил должность хирурга в одной из больниц Сан-Франциско. Илена работала ветеринаром в «Морском мире Орландо» – самом большом океанариуме на планете, – она лечила дельфинов и косаток. Последние несколько месяцев она много времени отдавала «Гринпису», с первых же дней получившему широкую известность. Эта организация, основанная четыре года назад группой убежденных пацифистов и экологов, прославилась борьбой с ядерными испытаниями. Но Илена участвовала главным образом в кампании против массового уничтожения китов и тюленей.
Словом, они жили интенсивной жизнью, в которой не было места скуке. Однако каждое новое расставание давалось тяжелее предыдущего.
«Объявляется посадка на рейс семьсот одиннадцать до Сан-Франциско, выход номер восемнадцать…» – прозвучало в зале ожидания.
– Это твой самолет? – спросила Илена, высвобождаясь из его объятий.
Элиот кивнул и, поскольку давно ее знал, добавил:
– Ты хотела мне что-то сказать?
– Да. Я провожу тебя до зоны вылета. – Она взяла его за руку и заговорила с особым южноамериканским акцентом, который он обожал: – Я прекрасно вижу, Элиот, что мир движется к катастрофе: холодная война, коммунистическая угроза, гонка ядерных вооружений…
Каждый раз, когда они расставались, он смотрел на Илену, словно в последний раз. Как она была красива сейчас!
– …истощение природных ресурсов, не говоря уже о загрязнении окружающей среды, вырубки тропических лесов и…
– Илена?
– Да?
– К чему ты клонишь?
– Я хочу ребенка, Элиот…
– Прямо сейчас, в аэропорту?
Он не нашелся, что еще сказать. Отшутился, чтобы скрыть растерянность. Но Илена не смеялась.
– Я не шучу, Элиот, и прошу тебя серьезно об этом подумать, – ответила она и, выпустив его руку, пошла к выходу.