– Сама.
– «Я возьму сам» – это книжка такая. Олди. Не читала?
– Нет. Это фантастика вроде какая-то? Фэнтази… Гоблины, хоббиты… Я не люблю.
– Нет, зайка. Это фэнтази, конечно. Но эта правильная правда. Почитай, сама увидишь.
Лиза пообещала прочитать. «Ладно, возьму как-нибудь в отпуск что ли. Не понравится, там и оставлю». Она предпочитала читать бумажные книги. Листать, загибать уголки там, где остановилась, оставлять перевернутой, чтобы края мягкой обложки поднимались плавными крыльями. И стыдно сказать, ей нравилось даже пачкать их, если оставалось кофейное пятно или намертво прилипал всунутый между страниц цветок, книга становилась более личной, более ее собственной, своей.
Доехали до Лизиного дома.
– Во двор не заезжай, пожалуйста. Мои из окна увидят, замучают расспросами «кто да что». Я добегу.
Фордик тормознул на углу дома.
– Ну пока, Лиз.
– Ну пока.
Лиза побежала прямо через раскисший газон, все равно босоножки промокли.
– Господи! Лиза! Ты вся мокрая! Немедленно в горячий душ, и хорошенько разотрись полотенцем! – бабушка, как всегда, безапелляционна, – опять будешь две недели сопли гонять!
– Где тебя носит в такую погоду?! Того и гляди гроза начнется. Разве можно по городу шляться, – мама вступила.
Ответов от Лизы никто не ждет.
Где же Ленуся? Почему она пропускает свою партию? Она должна выйти с репликой: «Что зонтиков еще не придумали? С утра дождь обещали, могла бы взять», или что-нибудь в этом роде. Но, видимо, ее нет дома, опять укатила куда-то. Вот ей не надо ни перед кем отчитываться и, уж тем более, отпрашиваться. Захотела, на турбазу свою поехала, захотела, к отцу рванула. Деду Жоре сколько лет-то уже? За восемьдесят, а он все на охоту по лесам ходит. Они, когда с бабушкой развелись, Лиза еще и не родилась тогда, дед из города уехал, жил на хуторе один, там лес кругом, озеро большое, хозяйство охотоведческое, он егерем устроился. Ленуся ее возила туда в детстве. Лиза помнила большую темную избу, печь прямо посредине, баню. Баню дед топил жарко, Лиза ее боялась, куксилась, не хотела туда ходить. Вот сейчас бы в эту баню – греться. Она не замечала до сих пор, что замерзла. А сейчас, когда вокруг нее причитали мать с бабкой, стаскивали с нее промокшее платье, босоножки, совали в руки полотенце, включали воду в душе, «