– Да… Да, сюда…
Женщина прошла куда-то вглубь квартиры и Антон, мельком взглянув на рамки с фотографиями под зеркалом, последовал за ней. Она подошла к закрытой двери, взялась за ручку, замешкалась, но нашла в себе силы, последние, похоже, повернуть ее и распахнуть дверь с протяжным заунывным скрипом. В Антона дыхнуло свежим воздухом и приступом дежа вю.
Заправленная, но чуть помятая кровать, россыпь плюшевых игрушек у изголовья, огромный шкаф, легкий бардак на письменном столе, мягкой желтизной мигающий светодиод на боковой грани выключенного ноутбука – это все мелочи. Что действительно взорвалось в его мозгу, так это скрип двери, широченный подоконник во всю стену, хаотично расставленные по его краям книги и фоторамки. Распахнутое навстречу пока еще мирному небу окно довершило этот психический феномен.
Он здесь уже был, в своем недавнем сне, и теперь пытался пересилить это ощущение двойственности.
«Нет, ну нет, ну совсем нет, ну ты что, совсем дурак? Ты что-то видел во сне, а теперь увидел наяву что-то похожее, что ж теперь, в какую-нибудь сраную мистику подаваться? Просто увидел что-то, похожее на сон, и вот застыл как идиот, выискивая тут сверхъестественное, а его тут совсем нет. Ну же, очнись, долбоеб…»
– Извините… – Теперь его, застывшего во флешбэке идиота, окликивала женщина, а не наоборот, как у подъезда и простынки.
– А… Да?..
– Вы в порядке? – Странный вопрос от матери, которая только что потеряла дочь. «Да, у меня, в отличие от Вас, все круто, классно, просто замечательно! Я же могу пойти в ближайший продуктовый, купить бутылку водки и пить на радостях, а не поминая, как Вы. Только оба закусывали бы черствым хлебом.»
– Да, все хорошо.
Лиза прыгнула отсюда, только предварительно оставила записку. Этот вот сложенный клочок бумаги на кровати, написанный не с первого раза, судя по скомканным листам, разбросанным по полу. Она не знала, что писать, как объясниться, что упомянуть на прощание. Тем лучше, тем удобнее. Ее слова – будут искренними, каких бы проблем Антону это ни сулило.
И пока писала свои записки, в тех, выкинутых, она оставила упоминания и намеки на того, кто виноват, зачеркивая очередные рвущиеся из груди слова, сама того не понимая. Так что их тоже нужно будет собрать, забрать и тщательно изучить, чтобы отправить того подонка очень надолго и в то место, откуда он если и вернется когда-нибудь, то уже не человеком.