В то время я очень жалела, что не могу пойти на военную службу. Носила очки, была маленького роста. Не брали девчонок в армию, если только на бумажную работу. А мне хотелось быть настоящим бойцом, умеющим стрелять, правильно бежать, выигрывать бой у врага. Хорошо, что не получилось.
В девяностые годы я училась в институте. Это был настолько свой мир из учебы и общения с друзьями, что отголоски реальности почти не доходили до меня. Деньги на жизнь присылали родители, очень помогали мне, поэтому стипендия не была единственным источником пропитания. Покупать-то было и нечего тогда.
Помню, правда, шоколад появился в свободном доступе – «Рот Фронт». Я его покупала плитками и съедала сразу всю плитку, почти каждый день. Ни с кем не делилась. Почему-то из этого времени воспоминания больше гастрономические, о том, как в магазинах появились те продукты, о которых мне только мама рассказывала. Глазированные творожные сырки, например. Я все детство пыталась представить, какие они. А попробовала только после института. Как интересно было разглядывать витрины первых ларьков…
Все политические события 1991 г. или 1993 г. в стране, в Москве не оставили большого следа, особых воспоминаний. Было не очень интересно смотреть новости по телевизору, где всего три канала и нет пульта.
Потом начались Чеченские войны. И война проникла в наши разговоры, обсуждения. Старшие братья однокурсников начали попадать в зону боевых действий. Никто не говорил напрямую, но рассказывали ужасные вещи. Кто-то привозил даже кассеты, которые захватывали у боевиков. Я их не смотрела, страшно. Тогда я не задумывалась, сложно было решить – а наши солдаты там, кто они? К какой категории их отнести.
9 мая перестали праздновать так, как в детстве. Не было больших демонстраций, не было ощущения праздника. Людям стало не до этого. среди моих знакомых, ровесников, я даже слышала фразу: «Лучше бы немцы победили, жили бы как в Германии». Я смотрела на таких людей и мне хотелось плакать от бессилия, от невозможности донести простую мысль: «Жили бы как в Германии сами немцы, а остальные потеряли бы жизнь и свободу навсегда». Хотелось архивные фото с войны показать или документальные фильмы о судьбе белорусских деревень или Ленинграда.
Уже тогда была моя первая Вахта в 1993 г. и все последующие, ежегодно, на протяжении 25 лет. Было по-разному. Когда мы искали деньги у предпринимателей в конце 90-х, то почти все сказали – нет, нам нет до этого дела. Кроме одного человека. Который оплатил нам билеты, сказав, что его дед погиб под Сталинградом и это дело чести. Спасибо тебе, Владимир…