Марбл обернулся. Перед ним был конь, с которого сняли шкуру, а мышцы превратили в кости. На шее и боках виднелись незажившие раны от огромных когтей. Глаза были белыми и светились. Кровавые слезы замерзли на щеках. Посередине лба призрачно горел витой рог. От ноздрей коня не шел пар.
Марбл замер перед единорогом. Человек боялся.
– Господин желает видеть тебя, смертный, – сказал конь, в его потусторонне-белые глаза было больно смотреть.
– Зачем? – спросил пастырь и закашлялся – холодный воздух царапал горло.
Единорог не ответил, повернулся боком к человеку. Молитвенные четки приказывали садиться в седло, выполнять волю господина. Марбл не хотел.
Он сел на коня.
Жеребец заржал, сорвался с места. Все вокруг зарябило, заколыхалось, точно со стола резко сорвали белую скатерть, скомкали ее, бросили где-то позади. Осталась только чистая тьма. Смертный крепче схватился руками за гриву коня – тот скакал так быстро, словно пытался обогнать время.
* * *
В Бессмертном Мире на руинах великого замка пастыря ждал бог. У него было четыре руки и три крыла за правым плечом; кожа – полупрозрачная, белая, как будто сброшенная змеей; на лице горели огненные руны. Он был одет в серую мантию.
Этот бог с по-детски злобным лицом сидел на высоком троне из поломанных каменных изваяний. Он и сам напоминал статую. Только ни один скульптор не смог бы передать то сильное выражение презрения, с которым владыка этих мест смотрел на Марбла.
– Ты и твои прислужники… вы поклоняетесь Смерти, – он не спрашивал, но утверждал. – Вы жаждете ее возвращения, – он сжал подлокотники своего трона.
Марбл молчал, почтительно склонив голову. Богам нельзя смотреть в глаза, перечить, выказывать неуважение – так говорили четки. Они обвивали запястья, связывали, как цепи. Затягивались все туже.
– Что ж, ты принес мне много жертв, смертный. – Камень крошился, сыпался под его тонкими длинными пальцами. – Я знаю, куда делась Смерть.
Пастырь вздрогнул, но не поднял головы.
– Но я скажу это тебе, если ты принесешь мне накидку из шкуры Времени, – на лице бога рваной раной зияла полубезумная улыбка. Он помолчал. За его спиной стояла армия черных теней, когда-то служивших Смерти.
– Убей его, убей Время, сдери шкуру, сделай плащ, принеси мне, – он смаковал каждое слово. Он не просил – повелевал.