– Чёрт! Чёрт побери этого Нигера, Спенсер! – крикнул Свен и вдруг смешно хрюкнул, наверно от натуги.
Свен был толстым, но отнюдь не добрым малым, что противоречило теории доброты людей обладающих лишним весом. В его характере с самого детства присутствовала зависть, ненависть и злость. Завидовал он всем и вся, даже своим единственным друзьям, Руди и Спенсеру. За глаза каждому из них, Толстый, дал обидные прозвища, Руди был: «Долбанный Нигер», а Спенсер с самых первых дней, ходил под ооочень обидной кличкой: «Слепыш» или ещё хуже «ДОДИК». По его мнению они были редкостными придурками, но дружить приходилось из-за выгоды. Руди (Долбанный Нигер) был сильным и смелым, а (Слепыш) Спенсер умным и богатым. К тому же остальные знакомые ребята, толстяка Свена терпеть не могли, даже двоюродные братья издевались над ним при каждом удобном случае. Вонючие ушлёпки, как их величал Толстый, называли его ни Свен, а СвИн! Это обижало и бесило парнягу до чёртиков, ну и заставляло ещё больше злиться!
Каждый раз его лицо делалось пунцовым, и без того пухлые щёки раздувались ещё больше и казалось вот-вот треснут, глаза сверкали гневом. Он начинал учащенно дышать гоняя зелёную вязкую соплю туда-сюда напоминая огромную жабу. Каждый раз, когда он выдыхал сопля надувалась, грозя лопнуть словно воздушный шар, а когда вдыхал, свисала угрожая стечь на верхнюю его губу. Это ещё сильнее подначивало надоедливых и чересчур нагловатых братьев. Они начинали открыто ржать над Свеном, обзываться, передразнивать и подтрунивать! Как правило, все заканчивалось одинаково плохо! Свен не выдерживал и кидался драться, давя своим огромным авторитетом (животом), припечатывал одного из братьев к полу, поскрипывая зубами и попердывая, визжал словно поросёнок, не переставая при этом отвешивать увесистые пощёчины зажатому в тиски обидчику.
Недовольные родители, конечно разнимали их и отправляли пыхтящего сына наверх в комнату, плотно закрывая за ним дверь. После отъезда родственников, всегда предстоял разговор, в конце которого отец доставал ремень. Он бил его по толстому заду, раз десять или даже пятнадцать, бил больно и при этом приговаривал: «Свен! Проси прощения! Проси прощения Свени! Не мочи негодник!» Задница Свена начинала гореть с удара пятого, он терпел сколько мог, но в итоге всё равно просил, зная, что когда эти вонючие ушлёпки снова приедут, он обязательно сделает то же самое, если не хуже!