В родзале Женщину переодели в белый халат и уложили на кушетку. Кроме белоснежных свежевыкрашенных стен и специальных кроватей, здесь ничего больше не было. Роженицу затрясло как в лихорадке. Оставалось только лежать и ждать… Схватки продолжались с завидной регулярностью, Женщина к ним даже притерпелась.
Через некоторое время зашла медсестра, толкая перед собой дребезжащий столик с инструментами.
– Так, мамочка, давай-ка измерим силу твоих схваток! – скомандовала она, прикрепляя датчики к животу.
– Ну как? Скоро там?.. – простонала Женщина.
– Пока нет. Попозже зайду, посмотрим. Лежи, не скучай.
Час до следующего прихода медсестры показался вечностью. Схватки измучили, подступало отчаяние.
– Давай-ка снова померим, милочка! Так, не усиливаются пока, лежи ещё. Я доложу Галине Викторовне, пусть осматривает и решение принимает.
– Какое «решение»? – переспросила Женщина.
– Такое! Ты уже восемь часов лежишь, а схватки на том же уровне.
Осмотрев роженицу, Галина Викторовна неодобрительно нахмурилась:
– Кесариться будем?
– Зачем? – заплакала будущая мама.
– У тебя слабая родовая деятельность, ребёнок крупный, а болевой порог низкий. Решай, операционная свободна. Можем подождать, дать тебе шанс… Но, судя по всему, ты и к утру сама не родишь, всё равно помогать придётся. Давай уж лучше сразу.
Через пару часов Женщина дала согласие на операцию.
Два хмурых санитара покатили её в операционный блок. В коридоре было холодно. И то ли от озноба, то ли от страха роженицу забила крупная дрожь. Она громко заплакала.
– Да угомонись ты, – беззлобно произнёс мужчина повыше и покрепче. – Не ты первая, не ты последняя. Завтра забудешь всё.
– Мне страшно… – попробовала оправдаться Женщина.
– У нашей Галины Викторовны золотые руки, всё будет хорошо.
В вену поставили катетер, одновременно медсестра побрила живот, напряжённой горой возвышающийся над худеньким дрожащим телом.
– Мы готовы, – доложились Галине Викторовне медсестра и анестезиолог. – Приступаем?
– Считай до десяти! – скомандовали Женщине.
– Один… Два… Три… Че…