Среди звука. Смысл молчания - страница 6

Шрифт
Интервал


распушил тополя,
напоил худосочные реки.
Крепко спит звездочёт,
не считает упавшие звёзды,
Сильфы мерно пищат,
балансируя разные мысли.
Чей-то ангел бренчит
на резной и потёртой цитоли,
ночь июля дымит,
освежая лицо в тёмном зное.

кости

Летние боги мечты разыграли,
кости бросали, ходы прогоняли:
души делили на раз, два и три
(Тюхе моргнула, так значит, «бери»).
Белому выпала тройка, да сани
яркие, скорые, как на гулянье.
Чёрному – шесть: думал, что выиграл,
кепку надел, ботинки не скинул.
Лысому – двойка (клеит по-ноевски),
всё, как всегда, лишь бы «мой», лишь бы «свойский».
Рыжему – пять: мастер «встретиться» вновь,
руку пожать и сказать «будь здоров».
Даме уж очень одной надоели:
шумные очень, их кости гремели.
К ним поднялась. Прекратилась игра:
свет отключила и кости сожгла.
Смелым богам прошептала из тени:
«Вы проиграли, вы так захотели!».

Вечер

Распластался над городом вечер:
Хвост крючком, тело солнца в зубах,
Свесил лапы на род человечий,
Носом тычет в кривые дома.
А внизу без конца мельтешенье
Схоронившихся там светляков —
Огоньки потерпевших крушенье
И великих, и малых творцов.
Глаз не видно. Прозрачные души
Цепь за цепью спадают во тьму,
И по тоненькой ниточке суши
Мы всё глубже уходим ко сну.

взрослая считалочка

Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана:
 «Буду резать, буду бить,
 Всё равно тебе голить…» (дет. считалочка)
*****
Вышел месяц из тумана,
Вынул сердце из кармана,
Пристегнул к груди его,
(Пусть и мёртвое оно).
Пару туч пришил к манжетам,
Шею скрыл под жёлтым мехом.
Свесил ноги до земли:
Шёлка времени огни.
На ресницах брезжит тайна.
Бдит людские сны, мечтанья,
Теребит чужое горе:
Прячет в мыслях страхи, боли.
По рассветной нитке кротко
Сердце в чью-то душу вложит…

всё ниже

И бредит игривое солнце
на скрытых ветвях Иггдрасиля,
и небо куражится в красном,
сползая всё ниже и ниже.
И трогают хрупкие пальцы,
молясь, незнакомые боги,
тому, кто ещё не родился,
тому, кто давно уже мёртвый.
Сегодня в Хельхейме1 поляны
цветут чёрно-белой сиренью:
Модгунн2 открывает дорогу
и ждёт, когда души созреют…

утро туманное

Сединою размазано утро,
сны проснулись от мякоти влаги.
Тишина прививается больно.
Солнце пялит один красный палец.
Мне до Бога сегодня далёко:
он не любит распластанных мыслей.
Под кустами таится тревога
дней сквозных и немного капризных.
В каждом камушке светится чудо,