В краю оливковых рощ - страница 3
– писал он в своем дневнике.– Она розовая, она голубая, и небо, играющее над деревьями, такое, что в пору с ума сойти.»
В 1907 году Ренуар купил себе оливковую рощу в Кан- сюр -Мер. Ему было 66 лет и его мучил артрит. Бывший хозяин хотел вырубить рощу, чтобы выращивать на земле цветы. Ренуар говорил, что в жизни не видел таких прекрасных деревьев как оливы, и мысль о том, что им грозит гибель, была ему невыносима. Вместе с женой Алиной они купили землю с рощей, и построили дом. Рядом с домом разбили изысканный сад. Олива стала главной героиней «перламутрового периода» в творчестве Ренуара. Он выстроил себе в роще деревянную студию и любил ставить обнаженную натуру на траве, чтобы солнце сквозь ветки олив кружевами падало на кожу.
Некоторые деревья этой рощи посадил еще Франциск 1 во время перемирия в войну, которая шла в 16 веке. Все они вымерзли во время великих заморозков в Провансе в 1709 году. Тогда у многих деревьев погибла вся крона. Старейшие оливы на картинах Ренуара хранят следы перенесенных тягот, скрюченные ветки, оголенные корни, шрамы от утраченных ветвей.
Огюст Ренуар. Старые оливы
Об этом вспоминает Ричард Мейби в своей книге «Какое дерево росло в райском саду? 40000 лет великой истории растений». В этой книге Richard Maybe рассказывает какая огромная жизненная энергия, выносливость и стойкость есть у деревьев, живущих своей собственной жизнью, не всегда понятной человеку.
Первыми из постимпрессионистов оливы написал Сезанн в пейзажах горы Сен Виктуар в Провансе. «Оливковая роща в саду Морено» одна из впечатляющих картин Клода Монэ. Все знают голубку Пикассо с оливковой ветвью в клюве, ставшую всемирно известным символом Голубь Мира. Оливковые деревья писал Анри Матисс и известный израильский художник Алекс Левин, наш современник.
Образ Средиземноморья, хорошо описал английский писатель Лоренс Даррелл в книге «Келья Просперо»:
«Все Средиземноморье – статуи, пальмы, золотые четки, бородатые герои, вино, идеи, корабли, лунный свет, крылатые горгоны, бронзовые люди и философы, – все это зреет в горьковатом, терпком вкусе этих черных оливок: вкусе, столь же древнем, как вкус чистой воды».
Гарсиа Лорка сравнивал оливы с испанским веером
«Масличная равнина распахивает веер, запахивает веер. Над порослью масличной склонилось небо низко, и льются тёмным ливнем холодные светила. На берегу канала дрожат тростник и сумрак, а третий – серый ветер. Полным-полны маслины тоскливых птичьих криков. О, бедных пленниц стая! Играет тьма ночная их длинными хвостами».