***
Прошло три недели с тех пор, как я начал учиться в универе. Я ни разу не прогулял. Луиза мной гордилась. Я получал, конечно, не совсем хорошие оценки, но бывали и 4, но до 5 было далеко. Я стремился к лучшему, не хотел убогий диплом. У меня хватало времени на все: учеба и клубы. Клубы не мешали мне учиться. Девушки, конечно, заглядывались на меня, но я их игнорировал. Мне это не нужно. Луиза описала мне многих соблазнительниц. Она не пыталась заговорить со мной об отношениях, наверное, не хотела делить меня ни с кем. Я был только за.
Однажды, когда я пришёл на первую пару, а это была моя любимая «математика», за мной следом вошёл декан факультета и объявил:
– С сегодняшнего дня у вас новый преподаватель – тараторил он, а я не обращал внимания, поскольку готовился к лекции.
– Прошу любить и жаловать: Мисс Ли – она поздоровалась, и только тогда я поднял глаза и посмотрел на неё исподлобья. Ей было лет 29—30, не больше. Оценивая ее, я явно сморщился. Это в первый раз, когда женщина вызывает во мне подобные чувства. Она начала рассказывать какой-то материал, который я уже слышал, но я будто был не здесь, а далеко. Глядя на нее, я все никак не мог вразумить, что же в ней такого особенного? Может глаза? Они вроде обычные: зелёные. Может, от того, что у соседской девчонки были они зеленые? Да, ту, которой я в детстве причинил боль. Кольца на пальце нет. Чёрт! Нахуя мне эта информация? А может, ее грудной голосок? Не понял, когда успел влиться в поток ее рассказа.
***
Луиза давала мне карманные деньги на неделю, а я пытался экономить, как мог, поскольку не хотел ее разорять. Она и так вдоволь потратилась на меня. Я понимал, что пора искать, где мог бы подзаработать. Жаль, что не было прав, мог бы устроиться курьером, но просить тратиться на них. Я был везучим. Алрой предложил мне подработку в автомастерской. Это не такой большой заработок, но хоть что-то. Я был безгранично рад. Луиза гордилась мной. Я влился в новую жизнь.
***
Как-то раз, в последний учебный день, я направился встретиться с другом и его коллегами в богатенький бар. Там все кричало об аристократизме. Я вновь ощутил себя не в своей тарелке, но позже расслабился, болтая с людьми. Меня окружали люди с высоким интеллектом. Я попивал бурбон, вслушиваясь в разговоры, но неожиданно до меня донёсся мужской голос с барной стойки: