Все это похоже на отголоски нулевой рождаемости в девяностых годах.
Иногда посреди толп людей в транспорте можно заметить престарелых бабушек, маленьких и хрупких, с ужасом и тоской смотрящих через окно автобуса /троллейбуса-эти бабушки возможно видели Москву ещё той, что видел Гиляровский.
***
Теперь люди переполняют вагоны и станции метрополитена весь день.
Неизвестно, зачем и куда эти люди едут.
***
Путь лежал к станции Охотный ряд-одной из первых станций метро в России.
Переполненная бегущими будто в панике людьми станция Кузнецкий мост была перегорожена милицейскими заборчиками, что совсем недавно сдерживала митингующих в центре города -универсальное средство при проведении различных мероприятий – от широких гуляний до беспорядков, кажется.
Улица Тверская у метро Охотный ряд не имеет облика московского, скорее это пародия на центры города Чехии, и других городов восточной Европы.
Ни одного магазина с русским названием и ни одного намёка на скромность.
Старинная улица с ее мостовыми принимала на себя удар новеньких Майбахов и Порше -купленных на личные зарплаты людей.
Около здания телеграфа Михаил свернул в тихий переулочек, где находились дома, не попавшие под звериный советский снос 30х и 70х, не попавшие под снос Лужкова, и не тронутые еще на данный момент, ведь это идеальное место для строительства апартаментов, торгового центра или транспортной развязки.
И лишь тихо стоящий памятник А. С. Пушкину грустно смотрит в никуда.
***
Последняя неделя перед новым годом пролетела перед лицом Михаила с бешеной скоростью.
Бешеный темп повсеместно совмещался везде, люди стали одним целым коллапсом, что в один момент был погребен снегом. Иногда этот коллапс влек за собой последствия разные: кто-то праздник начинал, а кто-то его заканчивал.
Кровь на остановках ярко контрастировала, словно следы от петард после взрывов.
Город сиял, переливался и ждал праздника, мгновенно и одномоментно застыв от чего-то.
***
За огромный период времени люди обретают некое наследие.